Английская погода
Природные катастрофы этого лета, несколько стыдливо именуемые синоптиками «капризами погоды» (наводнения в Англии, убийственная жара на юге Европы, опустошительные пожары в Греции и так далее), - заставляют мир серьёзнее отнестись к глобальным изменениям климата, а политиков – серьёзнее взяться за тех, кто, так сказать, провоцирует эти изменения.
Канцлер Германии Ангела Меркель, например, в преддверии Международной автомобильной ярмарки обратилась к руководству немецких автомобильных концернов с призывом больше делать для охраны окружающей среды. «То, что новые модели, которые предлагают бОльший комфорт и бОльшую безопасность, - сказала Меркель, - и, тем не менее, являются намного более экологичными, чем их предшественники тридцатилетней или даже десятилетней давности, говорит о больших возможностях нашего автомобилестроения и в этой сфере». Глава правительства Германии подчеркивает:
«Автомобилестроение – это развивающаяся отрасль. «Мы создаём автомобиль заново», - сказал на этой неделе президент Немецкого объединения автомобилестроительных компаний Матиас Виссман. Он заявил о том, что принимает вызов будущего. Это, разумеется, включает в себя и обязанность больше делать для экологии, для защиты климата. Федеральное правительство решило изменить структуру начисления налогов на автомобили. Если сейчас эти выплаты основаны на объёме двигателя, то в будущем станут зависеть от выбросов выхлопных газов – прежде всего, углекислого газа».
Надо сказать, что на этом поприще Германия уже добилась значительных успехов. По сравнению с семидесятыми годами выбросов углекислого газа стало на сорок процентов меньше. Причём машин в стране, конечно же, стало намного больше.
Это, кстати, одна из причин, почему жители страны, многие из которых буквально помешаны на экологической оптимизации (так это принято называть), не подают в суд на автомобильные концерны, обвиняя их в ущербе, причинённом климату и лично их здоровью. Между тем, в Токио, например, такой иск был подан, и японским автомобилестроительным концернам пришлось заплатить жителям города.
Сейчас то же самое пытаются сделать французские адвокаты. Они хотят, чтобы автомобильные боссы заплатили компенсацию близким тысяч жертв страшной жары 2003-го года во Франции.
Широкий, шестиполосный проспект забит автомобилями. «Авеню де ля Гранд Армее» в восточной части Парижа соединяет Триумфальную арку и деловой центр французской столицы «Ля Дефенз». На этой транспортной артерии находится штаб-квартира одного из крупнейших автомобилестроительных концернов Франции. В огромных стеклянных витринах и на косо поставленных подиумах медленно вращаются образцы новых моделей – спортивных красавцев с мощными моторами. Жан-Франсуа Юэр, представитель концерна по связям с печатью, подчёркивает, что эти новые модели – настоящий подарок для экологов:
«Самое главное для нас сейчас – редуцировать выбросы парниковых газов. Наша компания делает ставку на дизельные двигатели. Современный дизельный двигатель «производит» на 20-25 процентов меньше углекислого газа, чем бензиновый. Но и технологию последних мы усовершенствовали таким образом, что снизили выбросы углекислоты на десять процентов. Кроме того, мы ведём разработки в области биологического горючего», - добавляет Юэр.
На интернетовском сайте концерна его экологической ответственности посвящено много подробных материалов. И Жан-Франсуа Юэр уверен: нет никаких основания для того, чтобы опасаться процессов, подобных японскому. Хотя и делает оговорку:
«Если подобное случилось в Японии, то, конечно, нужно быть готовым к тому же и в Европе. Но ведь судебные разбирательства в Токио касались, так сказать, локального загрязнения воздуха: одноокиси, окиси азота мельчайших частичек сажи… Эту проблему благодаря ужесточению норм и техническому прогрессу нам как раз удаётся решать, - говорит Юэр. - Обновление транспортного парка, увеличение удельного веса современных автомобилей позволили существенно улучшить воздух в больших городах».
Однако некоторые французские адвокаты считают иначе. Прямо напротив Лувра расположена контора Уильяма Бурдона. Аргументация автомобилестроителей его совершенно не убеждает:
«Мне кажется, всё дело в том, что конструкторы просто напали на золотую жилу. Для них в высшей степени выгодно (с экономической точки зрения выгодно) продавать автомобили с улучшенной экологией. Да и акционером это приятно, льстит их самолюбию. Между тем, технологии, позволяющие, например, снизить выбросы вредных газов, были в принципе разработаны уже много лет назад. Но только теперь выяснилось, что они рентабельны. Почему не внедряли раньше? На этот вопрос придётся ответить», -
подчеркивает адвокат Бурдон. Вместе с объединением юристов, носящим название «Шерпа», Бурдон собирает подать многомиллионный иск и заставить автомобильные концерны заплатить за задержки с внедрением экологически оптимизированных технологий. «Мы можем доказать, - утверждает он, - что существует непосредственная связь между парниковым эффектом и страшной жарой лета 2003-го года, когда погибло множество стариков. Автобоссы знали, чем всё это кончится, они могли своевременно снизить риск, должны были сделать это, но не сделали».
Мне (да, думаю, и вам) трудно судить о том, сколько в этом обвинительном пафосе искренности и сколько желания сорвать немалый куш на возможном судебном процессе. Всем известно, что крупные фирмы готовы, скорее, заплатить отступного, договориться с обвинителями, чем вести затяжную тяжбу, которая, несомненно (независимо от исхода), нанесёт большой ущерб имиджу компании.
Не хочется углубляться ни в юридические, ни в моральные аспекты этого дела. Что неоспоримо – это то, что погода в нынешнем году действительно обезумела. Впрочем, и во взгляде на погоду достаточно предрассудков и предвзятости. Скажем, в Лондоне, который считается чуть ли не самым дождливым городом мира, на самом деле дождей обычно выпадает меньше, чем на солнечном юге Италии.
Тем не менее, на погоду даже сами англичане жалуются куда чаще. Об этом – очерк Джерри Миллера:
«Английский климат был главной причиной колонизации англичанами всего мира» - заметил когда-то писатель-фантаст Герберт Уэллс. Действительно, только острое желание убежать подальше со своего дождливого острова могло подтолкнуть его обитателей на создание самой большой в человеческой истории империи. Остряки называют солнце в Англии «неопознанным летающим объектом»: его появление и исчезновение совершенно непредсказуемы. Наводнения в Западной Англии минувшим летом, казалось бы, наглядно подтверждают правдивость рассказов об ужасах английского климата. В телекадрах, обошедших весь мир, мелькали полузатопленные церкви, люди расхаживали по улицам по пояс в воде... И несмотря на то, что синоптики на телеэкранах продолжали заученно улыбаться, дождь всё лил, и лил, и лил… Очень своевременно на британские экраны в августе вышел новый голливудский фантастический фильм «Потоп» в котором Лондон оказывается полностью затопленным водой.
Составитель первого словаря английского языка лексикограф 18-ого века Сэмюэль Джонсон как-то заметил: «Когда два англичанина встречаются, первое о чём они говорят – это погода.» В других, климатически более благополучных странах, разговаривают о погоде когда больше говорить не о чем. На Британских островах всё по-другому, здесь обсуждение погоды служит началом начал любого общественного ритуала, сближает совершенно незнакомых людей, разбивает лёд классовой, возрастной и любой другой социальной дистанции. В своей чудесной книге «Наблюдая за англичанами» с подзаголовком «Тайные правила английского поведения» социолог Кэйт Фокс пишет, что английские разговоры о погоде к погоде никакого отношения не имеют, их единственная цель – помочь двум собеседникам преодолеть природную сдержанность, подтолкнуть их на разговор. Автор сравнивает эти беседы со взаимным вычёсыванием и выискиванием насекомых у обезьян, ведущим к сближению. Неудивительно поэтому, продолжает автор, что во время разговора о погоде не допускаются резкие и спорные высказывания. Если вы на то, что скорее приветствие, нежели наблюдение англичанина «Чудесный денёк, не правда ли?» ответите «Не сказал бы, вон тучи затягивают небо, скоро дождь пойдёт!» - это будет воспринято как крайняя грубость или признак того, что вы – неотёсанный иностранец.
Если смотреть на вещи объективно, то британский климат следует назвать умеренно островным. На этом острове в Атлантическом океане климатическая система неустойчивая, циклоны и антициклоны образующиеся в центре Атлантики непрерывно движутся в сторону Европы и «обрушиваются» на Британские острова. В целом климат здесь мягкий: на юге Англии в январе средняя дневная температура +8, в июле +20, в Лондоне на улицах с успехом в открытом грунте растут пальмы. На севере, в Шотландии, климат чуть более суровый, там зимой во многих местах выпадает снег, хотя, как правило, он долго не лежит. Когда же снег выпадает в Англии - а больше дня-двух он здесь не лежит - объявляют чуть не чрезвычайное положение, останавливаются поезда, детей не пускают в школу. Осадков в Лондоне выпадает в год примерно столько же, сколько в Москве и в два раза меньше чем в Нью-Йорке, я не поленился проверить. Но вот выпадают они очень-очень медленно, да и небо непрерывно затянуто облаками, так что впечатление такое, что дождь идёт непрерывно.
А в какой стране мира, кроме Соединённого королевства, газеты каждый день публикуют подробный репортаж о погоде за минувший день?
«Июльский полдень золотой / сияет так светло / в неловких маленьких руках / упрямится весло, / И нас теченьем далеко / от дома занесло…» - это пролог к «Алисе в стране чудес» Люиса Кэррола - настоящее имя - Чарльз Лютвидж Доджсон. Молодой преподаватель математики Оксфордского университета Доджсон по воскресеньям катал на лодке по Темзе дочек декана своего колледжа и рассказывал им сочинённые тут же на ходу сказочные истории. Одну из девочек звали Алисой. В своих мемуарах лет через 20 после этого писатель подробно описал «золотой полдень» 4 июля 1862-ого года, когда происходило действие. Кто-то не поленился позднее посмотреть отчёт о погоде на эту неделю – а метеорологическая служба в Англии одна из старейших в мире, записи ведутся непрерывно с конца 18-ого века – и выяснилось, что всю ту неделю лил проливной дождь. Собственно, можно было и не проверять, 4 июля приходится на вторую неделю двухнедельного Уимблдонского турнира, а у всех любителей спорта в Англии есть давняя примета: как только начинается Уимблдон, начинаются и дожди. Как было и в этом году - вторая ракетка мира испанец Рафаель Надал четыре дня пытался сыграть матч с Робином Содерлингом. Матч, который в обычных условиях не должен был занять более трёх часов, прерывался из-за дождя 6 раз. Как привычно видеть в прямой трансляции с турнира как распорядитель матча долго и зорко глядит в небо, а потом даёт отмашку и с десяток крепких ребят выбегает на корт и раскатывает брезентовое полотно, закрывая траву от дождя. Игроки же с грустными лицами упаковывают свои ракетки и медленно бредут в раздевалку.
Наверно невозможно найти ни одного знаменитого английского писателя или поэта, который бы не прошёлся по поводу национальной погоды. Ну, вот, цитата из творчества юмориста Джерома К. Джерома: «Особенно я ненавижу дождливую погоду в городе. Я, собственно, не столько против дождя, сколько против грязи, потому что, по-видимому, обладаю для нее какой-то неотразимой притягательной силой. В ненастный день мне достаточно только показаться на улицу, и я уже наполовину покрыт грязью. Всему виной то, что некоторые из нас слишком привлекательны, как сказала одна старушка, когда в нее ударила молния… Если во всем Лондоне окажется всего лишь один-единственный комочек грязи, я убежден, что отобью его у всех соискателей.»
Художники тоже не обошли английскую погоду стороной. Самый крупный английский пейзажист всех времён Джон Констебль был одержим видами облачного неба. Констебль стал первым крупным европейским художником, который начал использовать масляные краски в тюбиках и рисовать природу с натуры. Он садился на лесную поляну и часами рисовал облака. На многих его полотнах затянутое облаками небо занимает три четверти пейзажа или больше. Мало кто знает, что благодаря Констеблю была введена современная научная классификация облаков: кучевые, перьевые и так далее…
К счастью в Лондоне давно нет знаменитого тумана, а точнее смога, смеси угольного дыма и тумана, в котором «растворяются» все преступники в рассказах Конан Дойля. Нет его с начала 50-ых годов прошлого века, когда британский парламент провёл «Акт о чистом воздухе», запрещающий топить в городе дымным углём и дровами. В прошлое ушёл pea-souper – гороховый суп – прозвище лондонского смога. Он был до того густым, что вы в дневное время не могли рассмотреть свою руку поднесённую близко к глазам! Вспоминается газетный заголовок начала века, отражающий и островной менталитет жителей Альбиона, и их отношение к туману: «Пролив в тумане, Континент отрезан!» Добавим, что в те времена через Ламанш ходило всего два парома в день.
Говорят, у эскимосов есть свыше тридцати слов, описывающих лёд. У британцев - не меньше терминов для описания дождя. На перечисление лишь малой части их нам не хватит никакого времени. Но одно выражение хочется упомянуть. Это «шотландская погода» или «шотландский туман», - когда крупная водяная пыль висит в воздухе и не падает вниз, ощущение такое, что дождь есть, поскольку вашу кожу покалывают капли, но с неба, вроде, не капает. Такой вид осадков привычен для Шотландии и Уэльса, однако и на юге острова Великобритания нередок.
В общем, остаётся подобно Жене Келли в знаменитом голливудском фильме пятидесятых радостно…петь и танцевать под дождём….