Антиамериканизм пройдёт, когда пробудится другая Америка

Из старого школьного учебника запомнилось такое сравнение. Если бы можно было разогреть иголку до температуры солнца, то вскипело бы Черное море. Весь мир масс-медиа, всё, что печатается, транслируется по телевидению или по радио, словно подожжено такой вот раскаленной иголкой терактов 11 сентября и, может быть, других событий, о которых мы еще и не догадываемся.

Но, если мир еще стоит на месте и сегодня, то одна константа в нем не сдвинулась с места. Богатые страны белого Севера по-прежнему процветают и пользуются всеми благами цивилизации, бедные и нищие страны черного или смуглого юга по-прежнему погружены в пучину бедствий и нищеты. Страны, граничащие с этим миром войны и нищеты, может быть, озабочены более других.

Что принесет им это неуютное соседство в ближайшем будущем? Как вообще смотрят на нынешнюю, как утверждают некоторые, радикально переменившуюся картину мира, картину, рисуемую современными масс-медиа, люди оттуда, где, по распространенному на Западе мнению, находится главный очаг международного терроризма. Об этом – еще до начала бомбардировок Афганистана – рассказал человек, хорошо знающий пресловутый третий мир...

Ялте Тин (Hjalte Tin) - датский социолог и известный у себя в стране путешественник. В 1980-1990 годах он вместе с женой и двумя детьми пересек на мотоциклах все континенты. А недавно защитил докторскую диссертацию на тему "Типология гражданской войны" в университете датского города Орхус.

- Господин Тин, в западном мире многие считают атаку на национальные символы США и всего западного мира и убийство в течение нескольких минут тысяч людей наступлением новой фазы антиамериканизма. В эту новую фазу мир вступил, по мнению некоторых, после распада прежнего мирового порядка.

- Конечно, этот акт насилия был событием, которое поляризовало мир, и я думаю, что это было вызвано отчасти самим шоком от события, от числа убитых, отчасти тем, что это было абсолютно центральным медийным событием. Наверное, нет никого - и не только в западном мире, кто не видел бы события по телевизору. Но, с другой стороны, эта поляризация вызвана и реакцией американского правительства. Это, конечно, усилило драматизм события, и эта поляризация продолжается с поразительной скоростью.

Меньше чем за месяц все структуры безопасности во всем мире были приведены в движение, и в ходе этой, так сказать, реорганизации мира было невозможно иметь третью точку зрения на случившееся. Американский президент сформулировал это так: или вы с нами, или вы против нас, а это значит, поддерживаете террористов. Поэтому всякую критику американской политики немедленно объявляют морально нелегитимной. Такая критика, якобы, означает, что тебе не жалко жертв этого ужасного теракта, тогда как ясно, что всякий нормальный человек не может не сострадать жертвам и их близким.

- Да, в Германии многие ополчились, например, на ведущего самой популярной передачи общественно-правового телевидения, сравнившего предлагаемые некоторыми методы борьбы с терроризмом с методами самих террористов...

- В Дании политические партии стопроцентно поддержали американскую позицию в этом вопросе - и социал-демократическое правительство, и консервативная оппозиция. Первой точкой, с которой начались возражения, были призывы не отвечать на акт насилия актами мести, в особенности - не убивать людей в Афганистане. Я думаю, это была очень распространенная точка зрения в датском общественном мнении, и я полностью поддерживаю эту точку зрения. Полтора года назад я был в Афганистане, и большинство людей, которых я встретил в этой стране, далеки от поддержки режима талибов, ведь именно они - первые жертвы этого режима, а не те, кто погиб в Америке. Они были бы счастливы избавиться от этой диктатуры. Конечно, проблема в этой поляризованной ситуации такая: как сделать это, не играя на одном поле с террористами, не разделяя мир на про- и антимусульманские силы.

Когда думаешь об американской политике, о подходах к американской политике в мире, вспоминаешь и времена вьетнамской войны. Тогда в Европе была сильна поддержка так называемой другой Америки. И, я думаю, такая другая Америка возникнет и теперь, в этой ситуации, особенно, если американское правительство начнет кровавую войну в Афганистане или в другом каком-то месте. По моему мнению, критический подход легитимен, так же как отступление от стопроцентной поддержки правительственной линии.

- Западный мир считает себя обучаемым. Видите ли Вы сигналы этой обучаемости в нынешнем кризисе?

- В этой ситуации очень быстрых перемен в международной обстановке есть и положительные сигналы. Важно обратить внимание, например, на появление своего рода глобального правосудия, я имею в виду международный суд, который мог бы привлекать к ответственности за преступления против человечности. Я думаю, это то, под чем должны подписаться и Соединенные Штаты, и это может подтолкнуть Америку к глобальному сотрудничеству. С этой точки зрения следует рассматривать и решение о выплате долгов Америки Организации объединённых наций, это положительный шаг.

Но с другой стороны, и об этом говорят в Дании и в Норвегии (насколько я знаю от сестры, работающей для "Международной амнистии" в Норвегии), это угроза гражданским свободам. Правительства поставили войну с терроризмом в первый пункт повестки дня и первым делом возьмутся за ограничение гражданских свобод. И так во многих странах. Я говорил с друзьями из Южной Африки, и там тоже говорят, что гражданские свободы должны быть, дескать, отодвинуты на задний план перед лицом борьбы с терроризмом. Некоторые государства рады тому, что у них развязаны руки в борьбе с теми, кого они считают своими внутренними террористами. Это касается и войне России против Чечни, войне, об изменении отношения к которой заговорило правительство Германии, да и Дании тоже.

- Во многом это связано с голливудским восприятием мира. В иерархии считающего себя цивилизованным мира цена человеческой жизни определяется по примитивной шкале. Первобытное сладострастие, с которым миллиарды наблюдали момент массовой гибели представителей международной элиты, это оборотная сторона такого же варварского безразличия к гибели миллионов беспомощных и беспаспортных людей в Африке, людей, к которым западная цивилизация повернулась своею свинцовой военной мордой.

- Что касается Африки, то люди там не могут ведь забыть, что они понесли куда более тяжелые потери во время последних гражданских войн, не пользуясь международной симпатией в тех масштабах, в каких она выражалась американцам после бомбардировки 11 сентября. Поэтому не только в Африке, но и в Азии многие подозревают, что мы имеем здесь дело с двойным стандартом. Потому что в беднейших странах мира, в Азии, в Африке, в Афганистане люди находятся в немыслимо бедственном положении. Например, в Афганистане люди говорили нам, что война, которая идет в этой стране уже больше 20 лет, была поддержана извне - в особенности Пакистаном и США. Конечно, они чувствуют, что Америка просто не замечала этого, и те люди, которые сейчас зажигают поминальные свечи, не замечали, что миллионы афганцев обрекались на смерть, в то время как американцы платили за эту войну и организовывали эту войну все эти годы. Конечно, афганцы видят в этом подходе двойной стандарт. Я думаю, что сейчас очень важно поднять эту тему, именно теперь, когда международные стандарты правосудия могут добраться буквально до каждого уголка современного мира.

- Ялте Тин, недавно вы совершили поездку в Афганистан и Пакистан. Что, по-вашему, думает или хочет сказать Западу немотствующее население Афганистана, беженцы?

- В Афганистане мы говорили с самыми разными людьми, в том числе и с женщинами. Моя жена Нина имела такую возможность поговорить с афганками...

Нина Расмуссен

- писательница, путешественница, в последние годы совершившая поездки на мотоцикле в Афганистан, Иран и Албанию.

Ялте Тин:

- Что они хотели бы сказать миру?.. У нас был такой эпизод. Маленькая девочка читала стихи своего отца. Это была мольба к Кофи Аннану, генсеку ООН, чтоб он принес мир в Афганистан. Конечно, родители этой девочки могут читать и писать. Отец - учитель, и вообще всё это происходило в той части страны, которая не находится в руках талибов. Но это было выражение жажды целого поколения афганских детей, которые знают только войну. И я думаю, что у них вполне реалистичное отношение к внешнему миру, который в значительной мере и определил их личную судьбу. Поэтому этот мир может либо принести им мир, либо - продолжение войны.

Но независимо от этого, люди, с которыми мы говорили в Афганистане, - очень религиозны. Это не та религиозность, что у талибов, но они видят мир сквозь призму религии, они исполнены терпения, но они всё-таки надеются на то, что у них появятся простые житейские радости. И самая главная радость - мир. Они не слишком много знают о внешнем мире, хотя у многих афганцев есть родственники среди беженцев в других странах, в том числе даже и в Европе. Но, по-моему, главное чувство, которое я привез с собой из Афганистана, - это неимоверная усталость этих людей от войны. Не так важно, какое правительство, лишь бы остановилась эта война.

Кстати, афганские беженцы, которых мы встретили в Пакистане, очень предприимчивы и пытаются наилучшим образом выйти из бедственного положения, в котором находятся. Они строят свои глинобитные хижины, занимаются мелочной торговлей и выказывают чудеса выживаемости. У них очень развита семейная солидарность. И в Африке, где мы бывали в местах, где прошла гражданская война, тоже семейные связи страшно прочны. Взаимопомощь в семьях, а это большие, разветвленные семьи, - это то, что помогает людям выжить. Для нас, европейцев, такое выживание было бы, мне кажется, трудно представить, если вообще возможно. В то же время, эти люди очень щедры и гостеприимны, они всегда приглашали нас к себе.

- Гостеприимство бедняка – это едва ли не мифологический сюжет. Многим в Европе кажется, что именно в озлоблении так называемых стран-изгоев – корень зла. Велик ли гнев так называемых простых афганцев на современный Запад?

- Я не думаю, что они исполнены гнева на остальной - белый и богатый мир. Тут есть одна вещь, которую после 11 сентября нужно сказать. Я не верю, что терроризм - это продукт бедствий и нищеты третьего мира. Конечно, верно, что террористы, похоже, родом с Ближнего Востока, но мы знаем, что эти террористы – люди образованные и не бедные. А я видел бедняков во многих странах третьего мира. Такой уж ненависти к западному миру у них нет.

Конечно, у них есть зависть к нашей роскоши, привычной и простой роскоши нашей жизни, такой, как медицинское обслуживание, образование и нормальная, безопасная жизнь. Но у них нет ненависти к нашей части мира. Террористы же увидели, что у них появилась возможность наносить очень болезненные удары по уязвимым точкам нашего сложно устроенного общества. И это используется очень маленькой группой или группами людей, которые хотят продемонстрировать свою власть, пусть только символическую власть - разрушить символическую ценность и чужую жизнь и самим принять смерть в момент совершения этого акта демонстрации власти. Это маленькие группы людей, жаждущие такой власти. Это не массовая ненависть третьего мира к богатому Западу, по-моему, думая так, люди совершают большую ошибку.

Ялте Тин путешествовал в восьмидесятых годах на мотоцикле и по Советскому Союзу. Об этой поездке, в которой приняла участие вся семья – жена, дочь и сын, он написал книгу, переведенную на несколько европейских языков.