Гипотермия – как метод лечения инсульта
В сегодняшнем выпуске радиожурнала речь пойдёт о новом подходе к лечению инсультов, о проекте создания международной базы данных на радиоактивные материалы и о новом электронном путеводителе-переводчике для туристов.
После сердечно-сосудистых и раковых заболеваний третье по частоте место среди причин смерти в развитых странах занимает кровоизлияние в мозг. В одной только Германии количество регистрируемых инсультов превышает 160 тысяч в год. Понятно, что шансы на спасение жизни больного в значительной или даже решающей степени зависят от того, насколько быстро его удастся доставить в клинику для оказания квалифицированной медицинской помощи. Выиграть драгоценное время позволяет и один уже давно известный метод, о котором сегодня врачи вспоминают всё чаще. Этот метод даже стал предметом обсуждения на 8-м съезде Немецкого междисциплинарного объединения скорой медицинской помощи и интенсивной терапии, прошедшем на минувшей неделе в Гамбурге. Профессор Герхард Хаман (Gerhard Hamann), невролог клиники Хорста Шмидта в Висбадене, говорит:
Имеются сообщения из России, датируемые 1806-м годом, что там пациентов, у которых случилась остановка сердца, укрывали снегом, чтобы повысить этим шансы на успешную реанимацию.
Правда, сегодня уже невозможно установить, насколько эффективной была эта русская снежная терапия двухсотлетней давности, однако факт остаётся фактом:
Гипотермия переживает сегодня ренессанс в терапии ряда заболеваний.
Профессор имеет в виду, естественно, искусственную гипотермию, то есть преднамеренно вызванное медиками понижение температуры тела больного. Этот приём позволяет существенно уменьшить интенсивность обмена веществ в организме пациента, замедлить протекание всех биохимических процессов и реакций и за счёт этого выиграть драгоценное время. Метод искусственной гипотермии уже получил довольно широкое распространение в кардиохирургии: он даёт возможность ограничить негативные последствия кислородного голодания головного мозга вследствие остановки сердца и наступления клинической смерти. Что же касается терапии мозговых инсультов, то тут искусственная гипотермия ещё не вышла за рамки первых, пока довольно робких экспериментов. Однако медики связывают с ней большие надежды. Во-первых, если гипотермию удаётся осуществить сразу же после инсульта, то его развитие протекает медленнее, размеры поражённого участка головного мозга оказываются менее значительными, а это повышает шансы на благоприятное течение болезни, включая полное восстановление нарушенных неврологических функций. А во-вторых, у врачей остаётся в запасе больше времени для принятия экстренных мер, будь то введение соответствующих лекарственных препаратов или нейрохирургическое вмешательство. Искусственная гипотермия погружает человека в состояние, мало чем отличающееся от анабиоза, той зимней спячки, что свойственна многим земноводным и пресмыкающимся, так называемым пойкилотермным животным, температура тела которых зависит от температуры окружающей среды. Какую же технологию применяют медики для того, чтобы эффективно и в то же время щадяще охладить организм больного человека? Герхард Хаман поясняет:
Для этого существуют специальные системы охлаждения. Пациенту в вену на ноге вводится катетер, в котором циркулирует жидкость-хладагент. Это напоминает принцип работы бытового погружного кипятильника, только там горячая спираль нагревает воду, а здесь холодный катетер остужает кровь. Могут применяться также методы наружного охлаждения вроде погружения пациента в ванну с холодной водой или обкладывания его специальными резиновыми или пластиковыми пузырями с измельчённым льдом. Кроме того, современные аппараты искусственного кровообращения имеют специальный теплообменник, с помощью которого можно быстро понизить температуру тела пациента. Вообще в медицине принято различать умеренную, среднюю и глубокую гипотермию, но в терапии инсультов наиболее перспективной нам представляется умеренная гипотермия, то есть охлаждение тела больного до температуры 32-34 градуса Цельсия.
По мнению профессора Хамана, пациентов, находящихся вследствие тяжёлого инсульта без сознания, целесообразно погружать в искусственную зимнюю спячку на срок до трёх суток. Иное дело – пациенты, пребывающие в сознании: в этом случае, – полагает профессор, – продолжительность гипотермии не должна превышать 24-х часов. Причина проста:
Пациенты воспринимают гипотермию как крайне неприятное ощущение. У них начинается озноб, который сопровождается повышенной возбудимостью, так что проведение гипотермии без анестезиологической защиты невозможно. Тут приходится применять целый арсенал медикаментозных средств, блокирующих центральные механизмы терморегуляции и подавляющих дрожь, возбудимость и прочие негативные проявления.
В ходе опытов на животных метод доказал свою высокую эффективность, – говорит профессор Хаман:
Экспериментальные данные выглядят превосходно. На модельных организмах гипотермия позволяет уменьшить размер повреждённого инсультом участка головного мозга на 30-50 процентов.
Но это у животных. А вот данными клинических испытаний на людях медики пока не располагают. На сегодняшний день самое масштабное исследование такого рода было проведено в США, в Кливленде, штат Огайо: в нём приняли участие всего лишь 60 больных. Для мало-мальски надёжных выводов этого явно недостаточно. Значит, нужны новые исследования с более значительным числом участников. Профессор Хаман поясняет:
Сегодня в этом направлении работают многие клиники. Поэтому я думаю, что уже года через 3-4 будет накоплено достаточно информации, чтобы можно было говорить о рекомендациях в отношении клинической практики.
Повышенное внимание при этом должно быть уделено, конечно, и возможным негативным побочным эффектам такой терапии – например, риску развития острой пневмонии вследствие резкого переохлаждения организма. Впрочем, искусственная гипотермия изначально рассчитана не на всех больных, а только на наиболее тяжёлые случаи. Они же, согласно статистике, составляют лишь от 10-ти до 20-ти процентов пациентов.
А теперь – другая тема. Не далее как на прошлой неделе ряд исламистских сайтов опубликовали обращение лидера террористической группировки «Аль-Каида в Ираке», в котором тот объявил о намерении атаковать Белый дом – резиденцию президента США в Вашингтоне. Одновременно поступили сообщения и о том, что террористы готовят «рождественский подарок» и жителям стран Западной Европы – серию терактов в поездах и самолётах. Всё это, конечно, ужасно, но подлинный кошмар может наступить, если в руках готовых на всё фанатиков-террористов окажется обогащённый уран или плутоний, причём в количестве, достаточном для создания бомбы. Поскольку такой вариант исключить нельзя, группа американских учёных выступила с предложением о создании единой международной базы данных, которая позволила бы выявлять происхождение того или иного образца радиоактивного материала. Но не для того, чтобы как можно скорее нанести удар возмездия, а для защиты населения. Один из авторов этой идеи – Реймонд Джинлоз (Raymond Jeanloz), профессор астро- и геофизики Калифорнийского университета в Бёркли, – является председателем Комитета по международной безопасности и контролю над вооружениями Американской национальной академии наук. Он говорит:
Самый насущный вопрос после устроенного террористами атомного взрыва заключался бы в следующем: располагают ли преступники таким количеством оружейного радиоактивного материала, что его достаточно для создания ещё одной бомбы? Может быть, они вот-вот нанесут второй удар? Если такому сценарию суждено когда-либо реализоваться на практике, то именно этот вопрос и встанет перед политиками и сотрудниками спецслужб в первую очередь.
А ответить на него могут лишь эксперты в области атомной криминалистики. Технический арсенал, которым располагают эти специалисты, уже сегодня столь совершенен, что позволяет им по следам атомного взрыва не только определить точный состав радиоактивного взрывчатого вещества, но и указать тип реактора, в котором получены его компоненты, и даже назвать все этапы их последующей переработки. Эти сведения могли бы помочь выяснить, где и как террористы добыли обогащённый уран или плутоний. Если бы не одно «но», – говорит профессор Джинлоз:
Всю эту информацию мы в принципе можем получить на основе химического и физического анализа веществ, образовавшихся в результате взрыва. Но вот чего нам, к сожалению, не хватает, так это универсальной базы данных для сравнения. Это всё равно, как если бы у инспектора уголовной полиции имелось отличное оборудование для сбора отпечатков пальцев на месте преступления, но не было для сравнения единой базы данных, в которой зарегистрированы отпечатки пальцев преступников и подозрительных лиц.
На региональном уровне такие базы данных уже существуют – например, в Германии при немецком Институте трансурановых элементов в Карлсруэ. Тамошним сотрудникам нередко приходится выступать в роли экспертов-криминалистов. Но подлинный успех в борьбе с контрабандой радиоактивных материалов возможен лишь при наличии объединённой всемирной, регулярно обновляемой и актуализируемой базы данных. Правда, на этом пути есть ещё одно препятствие: состав ядерных боеголовок является военной тайной, состав тепловыделяющих элементов АЭС – промышленным секретом. Но инициаторы создания единой базы данных придумали, как выйти из тупика: электронные системы кодирования откроют доступ к ней только в случаях, когда для этого действительно есть все основания:
Я думаю, самые важные сведения, самая детальная информация должна храниться как в ячейке в банковском сейфе – с той лишь разницей, что вам не обязательно открывать ячейку, чтобы узнать, что находится внутри. Вы можете пользоваться такой базой данных как бы опосредованно. Вы лишь спрашиваете, совпадают ли данные, полученные вами в ходе анализа взрыва атомной бомбы, с параметрами какого-либо делящегося материала из тех, что зарегистрированы в базе данных. Вот если такое совпадение действительно имеет место, тогда у вас появляются весьма серьёзные основания настаивать на более детальном знакомстве с секретным содержанием этого конкретного файла.
Возможно, это позволило бы с высокой достоверностью установить, что сырьё для своей атомной бомбы террористы раздобыли, скажем, на таком-то заводе по производству тепловыделяющих элементов для АЭС или на такой-то ракетной базе. В таких условиях стало бы невозможно скрывать проявления халатности в обращении с оружейным ураном или плутонием, а тем более случаи коррупции и иные должностные преступления. Страх неминуемого разоблачения заставил бы ответственных лиц серьёзнее отнестись к обеспечению всех положенных мер безопасности. Профессор Джинлоз уверен, что технически проект может быть осуществлён всего за несколько лет, и обойдётся он не более чем в несколько миллионов долларов. Вопрос лишь в наличии – или отсутствии – политической воли.
И снова – смена темы. Думаю, каждый из вас хотя бы раз в жизни испытал чувство растерянности, оказавшись в незнакомом крупном городе. Ситуация осложняется, если дело происходит за границей, в стране, языка которой вы не знаете. Если же вместо знакомого алфавита кругом одни иероглифы, тут уж и вовсе впору впасть в отчаяние. Чтобы помочь туристам, которые в 2008-м году в массовом количестве съедутся в Пекин на Олимпийские игры, группа немецких и китайских информатиков разработала специальную электронную систему. Она называется «Компас-2008» и объединяет функции GPS-навигатора, переводчика и персонального гида. Бернхард Хольткамп (Bernhard Holtkamp), сотрудник Института системотехники и программного обеспечения имени Фраунхофера в Дортмунде, поясняет:
Разработанная нами система «Компас» представляет собой портативное устройство, призванное помочь пользователям в самых различных ситуациях, в которых они как туристы могут оказаться в Пекине.
Основа системы – специальный сервер. На нём сосредоточены разные полезные для туриста сведения и базы данных: информация общего характера, карты и планы городов, схемы движения общественного транспорта, справочники и словари, программы машинного перевода. Рабочие языки – английский и китайский, отчасти немецкий. Чтобы воспользоваться услугами системы «Компас», туристу нужно иметь при себе любой портативный прибор, способный обеспечить беспроводной доступ к Интернету. На худой конец, достаточно и обычного сотового телефона, хотя лучше, конечно, карманный компьютер-«наладонник» или смартфон-коммуникатор. Бернхард Хольткамп поясняет:
В принципе вы используете своё портативное устройство точно так же, как и обычный домашний компьютер. Вы заходите в Интернет, задаёте в браузере адрес сервисного сайта «Компас» и там получаете всю интересующую вас информацию.
Кроме того, благодаря спутниковой радионавигационной системы GPS «Компас» может с высокой точностью определить месторасположение пользователя и тотчас предоставить ему информацию об окрестностях. Несколько месяцев назад прошёл и первый этап полевых испытаний: 15-ти туристам, отправлявшимся в Пекин, были вручены карманные компьютеры и даны соответствующие инструкции. Программа испытаний составлялась с учётом обычных потребностей туристов, – говорит Бернхард Хольткамп:
Всё начиналось с того, что пользователь должен был первым делом найти ресторан, заказать там какой-нибудь напиток и не торопясь спланировать предстоящий день. Это планирование включало ознакомление с прогнозом погоды, от которого зависел выбор наиболее подходящего занятия – скажем, поездка за город, осмотр местных достопримечательностей или шопинг. А во время обеда «Компас» должен был помочь пользователю сориентироваться в меню.
Система «Компас» предлагает туристу в общей сложности 80 различных услуг. Одна из самых важных – разговорник, включающий сотни стандартных фраз. Пользователю достаточно с помощью клавиатуры или сенсорного карандаша набрать нужную фразу на английском языке, и её перевод на китайский язык сразу же высвечиваются в дисплее в виде иероглифов, которые можно показать местному собеседнику. Мало того, пользователь может включить голосовой режим в сочетании с функцией спикерфона, и тогда та же фраза прозвучит на безупречном китайском через встроенный динамик, так что её можно дать прослушать, скажем, водителю такси, официанту в ресторане или продавцу в магазине. Короче говоря, все 15 испытателей остались очень довольны системой «Компас».