Грузовик с вечным движком

Взрывы в Чечне и в Эр-Рияде, вызвав шок, не вызвали удивления. Мир уже привык. Напротив, с самого начала иракской войны, даже в Европе министры внутренних дел только о том и говорили, что опасность терактов возрастает, и вопрос звучал так: где рванет? Здесь, в Америке или у арабов. Чечня, как и Израиль, давно уж за скобками. Там терроризм даже не война, а трудовые будни.

Реакция лидеров двух сверхдержав, настоящей и бывшей, была предсказуемой. Буш, срывая патриотические аплодисменты, говорил, что война с террором продолжается. Заметно потрясенный Путин отмечал сходство терактов в Надтеречном районе и в столице Саудовской Аравии. А также зачем-то подписывал странноватое постановление о подготовке предложений по укреплению общественного согласия. В Чечне...

Укреплять общественное согласие в мире – тоже задача не из легких. И дело не только в том, что Путин заблуждается, приравнивая свою войну к той, что ведут американцы. Схожая стилистика терактов, то есть грузовики, набитые взрывчаткой, – это для спецов, не для политиков. А политикам уместнее было бы поразмышлять о своем однообразном стиле борьбы с террором. О прямолинейности и неэффективности этой борьбы.

Общеизвестно, что с самоубийцами бессмысленно воевать при помощи авиации. Война с террором как часть геополитики и война с террором, направленная на его обуздание – это две разные войны. Настоящая подразумевает жесткое, но и просчитанное вмешательство в ситуацию, порождающую террор; поиск причин, по которым молодые люди добровольно впадают в помешательство, примеривая на себя пояс шахида, подкарауливая с подствольным гранатометом зазевавшийся вертолет или закладывая фугасы на дорогах. Террор непобедим, покуда против него воюет армия. Террор слабеет, когда по-тихому уничтожают тех, кто его подкармливает – деньгами, оружием, идеологией. Террор понемногу сходит на нет, когда ликвидируются его корни – нищета, невежество, клинический фанатизм.

Печальный парадокс: после 11 сентября мир почти перестал бороться с террором. Наоборот. Громя дома мирных или не слишком мирных жителей в Афганистане, в Палестине, в Ираке, цивилизация лишь порождает новых люмпенов, которых бесчисленные вожди терроризма успешно вербуют в свой бесконечный "Исламский джихад". Этот поток не ослабевает.

Хуже того. На обломках взорванных башен строится печальный новый мир, в котором терроризм учтен как неотменимый атрибут внешней и внутренней политики. Когда дипломатам не о чем говорить, они теперь говорят про «Аль-Каиду». Когда надо помириться после затяжных споров, Путин и Пауэлл демонстрируют контртеррористическое братство, тем самым задвигая все прочие, реальные проблемы на второй план. На выборах в США, Израиле, России борьба с террором – немаловажная часть предвыборного пиара. Виртуальный, собирательный бин Ладен становится чуть ли не главной фигурой мировой политики.

Если так пойдет дальше, то мир изменится непоправимо. Некие футурологические картинки мы уже наблюдаем в Чечне, где местное начальство, включая военных, нередко покупает свою неприкосновенность у боевиков. А прочие участники событий, которые победнее, ведут бесконечную тотальную войну, в которой все обречены на проигрыш.

Понимают ли это лидеры мировых держав и руководители спецслужб? Конечно, понимают не хуже нас, даже лучше. Тогда в чем же дело? Быть может в том, что они просто не могут, при всем своем внешнем могуществе, справиться с тем явлением, которое известный террорист тов. Ленин по другому поводу называл «массовидностью террора». Иными словами, мир уже кишит самоубийцами, как тараканами, и всех отследить физически невозможно. А если это так, то война, которую сегодня ведут американцы, выглядит совсем иначе, чем представляется на первый взгляд. Это не агрессия самонадеянного «жандарма», а драка без правил, отчаянная попытка самозащиты, в которой слепой великан борется с карликом-невидимкой. А потому легко предсказать, сколь долго она продлится. Вечность - как минимум.