Журналисты на войне

7000 журналистов со всего мира, разместившись вокруг Ирака, пытались рассказать и показать, как идёт война. Но не тут-то было. Американцы отобрали полтысячи журналистов, включили их в состав армии и только им разрешили работать на поле боя. Как сказал один из немецких сатириков журналист :

Посторонних не только не допустили, но попросту выбомбили из Ирака. Например, телекомпанию Аль Джазира, которую называют арабским СиЭнЭн. Казалось бы эта война открыла новую страницу в истории военной пропаганды. Но, пожалуй, нужно говорить только о новых технических решениях - сейчас основную роль играют тележурналисты и ограничить их проще всего - достаточно лишить их возможности передавать картинку, поскольку доказано, что на человека влияет в основном зрительный ряд: на 90% наше представление о событии складывается под влиянием телекартинки и только на 10% под влиянием текста. Однако общие методы и цели военной пропаганды не меняются. Ещё в античные времена правители и полководцы думали о том, как убедить солдат и население в необходимости той или иной военной кампании или, наоборот, оказать психологическое воздействие на противника. Таким образом, слово всегда было одним из видов оружия. При этом главным инструментом пропаганды были не столько факты, сколько их искажение. Вторую мировую войну Гитлер начал следующими словами:

Сегодня ночью солдаты польской регулярной армии впервые пересекли границу Германии и открыли стрельбу. С 5 часов 45 минут ведётся ответный огонь.

Ещё в 19 веке канцлер Отто фон Бисмарк сказал: «Никогда не врут так много, как перед выборами, во время войны и после охоты». В наши дни пропаганда стала даже объектом научного исследования. Говорит Фридрих Кротц, немецкий эксперт по вопросам информационного обмена:

Любая объективная информация обретает смысл только в контексте. Возьмём для примера индийский самолёт, полгода назад сбитый над Пакистаном. Мы можем описать эту ситуацию сухо и без комментариев. Это будет звучать просто – индийский самолёт был сбит над территорией Пакистана. Но если сравнить индийские и пакистанские сводки новостей, то мы услышим совершенно разные термины. В первом случае сбитую машину назовут самолётом-разведчиком, а во втором – самолётом-шпионом. И даже если в сообщении будут правдиво изложены факты, то всё равно индийцы и их союзники будут знать, что злобные пакистанцы сбили самолёт-разведчик, а представители пакистанской стороны, наоборот, узнают из своих новостей про индийскую шпионскую акцию. Это значит, что смысл сообщения проявляется только в конкретном окружении – в зависимости от того, кто это сообщение воспринимает.

Рассказывать о войне – непростая задача. Даже если исходить их того, что корреспондент абсолютно объективен, всё равно в ходе боевых действий ему требуется прежде всего оценить происходящее. Сделать это нелегко. Репортёр видит только то, что происходит на его стороне, то есть его восприятие заведомо ограничено. Вопреки распространённому мнению, проблема для него заключается не в том, чтобы сделать выбор между правдой и ложью. Стоящую перед ним дилемму можно сформулировать так – передавать неполную информацию или не передавать вообще ничего. Ещё в 1820 году прусский генерал Карл фон Клаузевиц сказал:

«Значительная часть новостей, которые мы получаем с поля боя, выглядит противоречиво. Другая, ещё большая часть – это информация, которая не соответствует действительности. И, наконец, третья часть – самая большая. Это сообщения, которые не поддаются проверке».

На протяжении столетий решения по вопросам войны и мира принимались исключительно правителями конфликтующих стран. Фридрих Великий, например, считал, что народ не должен заниматься вещами, которых он не понимает. Поэтому жители страны – если их не затрагивали непосредственные боевые действия – узнавали о происходящем через официальные сводки. Только в середине 19 века появляются новые формы подачи информации, близкие к современной профессии репортёра. Поводом стала Крымская война, которую назвали первой «печатной войной» в истории.

С 1854 по 1856 год Англия, Франция и Турция воевали против России. Царь Николай Первый мобилизовал свои войска против Османской империи. Британское правительство, опасаясь, что в результате будет перекрыт сухопутный маршрут в Индию, принимает сторону Турции. Лондон находит союзника в лице французского императора Наполеона Третьего. В 1954 году британские, французские и турецкие части грузятся на корабли, и эскадра берёт курс на Крымский полуостров. Цель похода – уничтожение опорных пунктов российского флота на побережье Чёрного моря.

Вслед за солдатами в регион конфликта по заданию лондонской газеты «Таймс» отправляется человек, которого сегодня считают основателем профессии «фронтовой репортёр». Его имя – Уильям Говард Рассел. Как напоминает немецкий эксперт Фридрих Кротц:

Впервые средства массовой информации проявляют самостоятельную активность в районе боевых действий, отправив репортёра на фронт. Журналист следит за событиями и пишет отчёты, которые потом печатаются в «Таймс». После прочтения этих материалов становится ясно, что смерть за родину в реальных условиях выглядит далеко не так величественно, как это пытается представить правительство. Наоборот, рядовые солдаты на войне существуют в ужасных условиях. Им не хватает еды, вокруг царит жуткая антисанитария. Сплошь и рядом солдаты погибают совершенно бессмысленной смертью, потому что их используют в качестве пушечного мяса. И, таким образом, проявляется истинная сущность войны – это не только защита интересов своей страны, но и страшное, отвратительное занятие.

Вот отрывок из статьи Рассела, напечатанной в «Таймс»:

Пули свистят совсем близко. Одна из них, едва не задев моего коня, пролетела мимо и попала в санитара, тащившего носилки. Пуля оторвала ему пол-лица, и он рухнул на землю. Опираясь на свой мушкет, мимо проковылял солдат, нога которого свободно болталась в суставе. «Хвала Господу!», - сказал он, - «Я успел пристрелить нескольких русских, прежде чем они сделали из меня калеку». И он, хромая, двинулся дальше.

Фронтовые репортажи Рассела вызвали возмущение общественности. Людей шокировало не только описание ужасов войны. Больше всего их потрясли разоблачения, которые касались катастрофического положения армии. Британские войска имели крайне плохое снаряжение и некомпетентный командный состав. И никогда прежде обо всех этих недостатках не сообщалось с такой беспощадной откровенностью. Ещё одна выдержка из репортажа Рассела:

«Чёрт возьми, сэр!», - прокричал мне генерал Пеннифезер, - «Что вы понимаете в военном деле? Что вы собираетесь делать, если начнётся сражение?». «Совершенно верно, господин генерал», - возразил я, - «мне мало что известно об этом. Но, по-моему, здесь немало людей, которые разбираются в военном деле не лучше меня».

Говорит Фридрих Кротц:

Эти факты впервые становятся достоянием гласности, и военные попадают под давление. Однако в первую очередь всё это шокирует общество. Разгорается бурная дискуссия. Можно сказать, что наступает звёздный час демократии – спор о свободе печати и возможности выражать собственное мнение приводит к тому, что война ставится под вопрос.

Военные репортажи Рассела становятся причиной отставки правительства. Однако «звёздный час журналистики» спровоцировал серию ответных мероприятий, направленных на пресечение независимой деятельности репортёров. Фридрих Кротц продолжает:

Конечно, военные против таких репортажей. Поэтому командование стремится помешать критически настроенному журналисту. Его обвиняют в предательстве и разглашении государственной тайны. Утверждается, что информация, попавшая в английскую прессу, была использована противником, в результате чего погибло ещё больше британских солдат. В результате, власти решают принять меры. Для этого изобретаются самые различные способы: ограничение свободы слова, объявление чрезвычайного положения, личная диффамация – то есть методы, которые после Крымской войны будут использоваться постоянно. Начинается многолетняя борьба за возможность рассказывать о том, что происходит на войне, и спор о формах подачи материала.

«Если вы привели в движение войска, то теперь вам следует заняться телевидением. Если вы не сумеете правильно подать информацию, то можете выиграть сражение, но проиграть войну».

Это высказывание принадлежит госсекретарю США Колину Пауэллу.

Практически всё, что западный мир видел на своих телевизорах в ходе боевых действий в Ираке, это материалы корреспондентов, буквально прикреплённых к конкретным подразделениям западных союзников. Этот метод интеграции журналистов в войска, категорически не понравился тем, кто хотел видеть объективную картину войны. Но оказался весьма полезным для имиджа армии, говорит Крис Симпсон, профессор Американского университета в Вашингтоне:

Вопросом «правильной подачи информации» администрация США озаботилась ещё в годы первой мировой войны. Правительство обязало каждую газету внести крупную денежную сумму в качестве залога, и если где-то появлялся репортаж, который не нравился военным, то деньги издателю не возвращали. Для крупных газет это было чревато серьёзными финансовыми проблемами, а для мелких вообще означало полное разорение. Поэтому сегодня так называемый «журналистский пул» следит за тем, чтобы в печать попадали только те новости, которые были разрешены военными.

Существует много способов повлиять на то, каким образом в печати подаётся информация о войне. Один из самых распространённых – сознательное приуменьшение серьёзности ситуации за счёт использования языковых средств. В качестве примера можно привести выражение «косвенный (или, как ещё говорят, «коллатеральный») ущерб». Этим эвфемизмом обозначаются жертвы среди мирного населения или разрушения в жилых кварталах. Ещё один метод – создание образа врага с помощью пропаганды или PR-кампаний. Например, во время первой войны в Персидском заливе правительство Кувейта воспользовалось услугами американского рекламного агентства Hill and Knowlton, чтобы улучшить свой имидж в глазах мировой общественности. Комментарий Фридриха Кротца:

Мы стали мыслить в категориях, заданных американской армией. Войну нам преподносят, как компьютерную игру. Нам рассказывают про умные бомбы, которые чуть ли не в дверь стучат, прежде чем разнести ваш дом в щепки. Нам всё время внушали, что в результате боевых действий не пострадают мирные жители и так далее. Людей пытаются приучить к мысли о возможности «щадящей войны».

Между тем, могущественные медиа-империи в демократических странах не очень стараются избавиться от опеки. Критически настроенным репортёрам трудно найти адекватный ответ на действия «журналистского пула», созданного по инициативе Пентагона. Своё мнение на этот счёт высказывает известный американский журналист Джон МакАртур:

Очень немногие журналисты отказываются играть по заданным правилам и пытаются идти своим путём. Переломить ситуацию могла бы только крупная совместная акция, всеобщая забастовка репортёров, которые бы сказали – мы отказываемся в этом участвовать. Кроме того, отдельные издатели могли бы привлечь внимание к цензуре. Они могли бы выступить, развязать дискуссию, предложить своим авторам написать об этом. Однако никто этого не сделал. Во-первых, наверно, потому, что люди не хотят нападать на правительство, опасаясь оказаться среди изгоев. Кроме того, сами средства массовой информации наряду с Пентагоном участвовали в создании «журналистского пула».

Тот факт, что писать о войне непросто, подтверждают и слова одного американского сенатора, сказанные около ста лет назад:

Первой жертвой войны всегда становится правда.

Но здесь возникает далеко не филосовский вопрос: что такое правда, или чья правда? Буш, действуя как миссионер, изначально был уверен, что правда на его стороне, арабы - живут со своей правдой.

О-ТОН

Арабский мир на своих телеэкранах видел совершенно иную войну, чем западный мир, поскольку корреспонденты арабских телекомпаний Аль-Джазира, или телевидение Абу Даби были так же интегрированы в иракскую среду, как западные корреспонденты. На арабских телеэкранах преобладали жертвы среди мирных жителей, разрушенные дома и захваченные в плен американцы. Это та часть правды, которой были лишены американские телезрители. Они видели лишь пресс-конференции в штабе Фрэнкса, да репортажи своих журналистов. Вывод, который напрашивается сам собой - зритель, читатель, слушатель должен сохранять бдительность, подвергать всё сомнению и искать альтернативные источники информации. Вроде радиостанции Немецкая волна. Одна из крупнейших немецких газет "Зюддойчецайтунг", извиняясь перед читателем, помещала в нижнем углу страниц, отданных репортажам с войны, указание о том, что достоверных и неподконтрольных той или иной стороне источников информации у неё не существует. Если у вас есть вопросы - пишите. Тема свободы слова в установленных рамках столь интересна, что мы к ней вернёмся ещё не раз.

Передачу подготовил Владимир Иванов