Здесь похоронены...

Одна из редких книг по истории России – причём не истории царей, войн, революций, эпохальных перемен, но повседневной, бытовой истории – это книга "Прогулки по кладбищам Москвы", написанная краеведом Алексеем Тимофеевичем Саладиным. Уникально не только это издание, но и его судьба. Саладин подготовил рукопись для публикации в издательстве Сабашниковых в 1916–ом году, но вскоре разразилась революция, потом ещё одна, победители сбивали кресты с церквей, срывали кладбища, пытаясь построить на костях предков и современников прекрасный новый мир, и книга так и не вышла. Тем более, что двенадцать кладбищ, описанных в ней, были в двадцатые–тридцатые годы просто уничтожены. Да и на тех, что остались, сравняли с землёй многие дореволюционные захоронения.

Но рукопись Саладина пережила всё это варварство, и в послеперестроечное время её опубликовало – правда, тиражом всего в пять тысяч экземпляров – издательство "Книжный сад".

Отдельный раздел книги посвящен немцам, захороненным в Москве. Их хоронили на двух кладбищах – Старом Лютеранском в Марьиной роще и Введенском. Старинное Лютеранское кладбище местные жители называли Немецким. В 19–м веке, когда не было Марьиной слободки, а существовала зелёная и тенистая роща, Лютеранское кладбище было огорожено, и плит на нём находилось гораздо больше. Потом их потихоньку растаскали первые поселенцы слободки…Многое видели и многое испытали эти насчитывающие не одну сотню лет плиты. Они сохранили имена живших сотни лет тому иностранцев, пришедших сюда на рубеже преобразований России.

Эрнст Глюк – пастор-просветитель

Одним из достойных памяти потомства иноземцем, погребённым на этом кладбище, был Эрнст Глюк. Мариенбургский пастор, одержимый идеей просвещения тёмных масс, Эрнст Глюк при взятии Мариенбурга в 1702 году попал в плен и был доставлен в Москву. Пётр Первый сразу оценил, какую пользу может принести России этот учёный пастор, и приказал под его наблюдением открыть первую в Москве гимназию для детей разночинцев. Гимназия была открыта на Покровке. Эрнст Глюк стал первым директором русской гимназии. Прожил он в России недолго и умер в 1705–м году. Но в его семействе выросла Марта Скавронская, понравившаяся царю Петру и сделавшаяся из простой, неизвестной иноземки русской императрицей Екатериной Первой.

Сегодня могилы пастора Глюка, как, впрочем, и других людей, когда–то похороненных на Старом Лютеранском кладбище, вы не найдёте. Оно тоже было варварски уничтожено в двадцатые–тридцатые годы, – как Семёновское, Лазаревское, Еврейское, Дорогомиловское, как многие монастырские кладбища… Сейчас Немецким чаще всего зовут другое кладбище – Введенское. Оно расположено в районе Лефортова. Основание Иноверческого кладбища на Введенских горах (так оно когда–то называлось официально) относится к 1771 году. Здесь покоятся очень многие известные в прошлом купцы и предприниматели из обрусевших немцев.

"Святой доктор"

Один из знаменитых немцев, похороненных на Введенском кладбище –"святой доктор" Фридрих Гааз. В России он стал Фёдором Петровичем Гаазом и с 1829 года был главным врачом московских тюрем. Доктор Гааз очень много сделал для облегчения положения заключённых, добился открытия первой в России тюремной больницы, школ для детей арестантов, замены прежних кандалов облегчёнными, обшитыми кожей. Вот что написано о нем в книге:

"Могила знаменитого доктора–филантропа расположена почти посередине кладбища, на главной аллее. Большая гранитная глыба с крестом окружена красивою чугунной решёткой, с факелами по углам и бронзовым барельефом Гааза. По верхней части решётки развешаны кандалы. Надписи на памятнике сделаны по латыни и ниже – слова Гааза: "Спешите делать добро".

Сын пастора из немецкого города Мюнстерайфеля, окончивший курс медицинских наук в Вене, Гааз попал в Россию случайно: его привёз вылеченный им пациент – князь Репнин. В Москве Гааз официально стал тюремным доктором, а для отверженных общества, преступников, каторжников – "святым доктором" и "божьим человеком".

Постоянно воюя с администрацией, он добился, в частности, отмены железного прута, к которому раньше приковывали каторжников во время пересылки по этапу, введения облегчённых, так называемых "гаазовских" кандалов. Гааз провожал партии из пересыльной тюрьмы на Воробьёвых горах за заставу, несмотря ни на какую погоду… За заставою он прощался с арестантами, как с братьями.

Всё, что получал, он отдавал бедным... Когда Гааз умер, после него не осталось никакого имущества, но до двадцати тысяч человек шли за его гробом на Введенские горы. Память об этом фанатике добра, наполненным состраданьем, долго будет жить в потомстве".

На кладбище похоронено много знаменитостей

Писались эти строки почти девяносто лет назад. С тех пор изменилось многое. В комментариях к книге "Прогулки по кладбищам Москвы", очень подробных и серьёзных, читаем, например, что на могиле "святого доктора" Гааза нет уже ни факелов, ни бронзового барельефа, о котором писал Алексей Тимофеевич Саладин...

Вообще на Введенском кладбище похоронено много знаменитостей: известных в прошлом исторических деятелей, писателей, художников, артистов… Вот только некоторые имена: легендарный сподвижник Петра Первого Лефорт, издатель Сытин, художники Апполинарий и Виктор Васнецовы, писатель Пришвин, литературовед Бахтин, актриса Алла Тарасова...

Есть здесь, между прочим, и памятник французам – солдатам наполеоновской армии, погибшим в России во время войны 1812–го года. Похоронены на кладбище и немецкие солдаты Первой мировой войны.

Ефим Шуман, Владимир Фрадкин, НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА