Китай: блеск и нищета китайской армии

1 августа этого года крупнейшая в мире Народно-освободительная армия Китая, насчитывающая 2 миллиона 400 тысяч человек, отмечает юбилей. Ей исполняется 75 лет. Ежегодное увеличение бюджета на оборонные нужды «поднебесной империи», периодическая демонстрация силы в Тайваньском проливе, а также миллиардные планы закупок новейших видов вооружения вызывают обоснованную тревогу у соседей Китая. Видимо, чтобы сбить эти страхи, а также, чтобы подправить образ китайской армии за рубежом, Министерство иностранных дел КНР в преддверии юбилея пригласило более 100 иностранных корреспондентов (то есть почти половину журналистского корпуса, аккредитованного в Пекине) посетить 196-ю бригаду сухопутных войск и 24-ю дивизию военно-воздушных сил китайской армии. Эти, считающиеся элитными, армейские части дислоцированы в 70 километрах от Пекина. Среди побывавших там журналистов оказался и корреспондент немецкой газеты "Вельт" Джонни Эрлинг.

Иностранных журналистов военные встретили пёстрым плакатом, на котором помимо надписи "Добро пожаловать!" на английском языке красовалось изображение Великой китайской стены. В этот день в "стальной стене", как часто называют китайские политики и военные свою армию, впервые открылись ворота для такого количества представителей средств массовой информации, да и ещё зарубежных.

Причин тому несколько. От внимания китайских "имиджмейкеров" не ускользнул тот факт, что регулярные сообщения данных о повышении расходов на оборонные нужды - в этом году оно составило 17 процентов - не вызывают особого восторга в других странах мира. Разве что Россия радуется намерениям руководства КНР закупить у Москвы новые боевые самолёты и восемь подводных лодок, оснащённых противокорабельными ракетами большой дальности.

Между тем, планы Пекина разместить на южном побережье страны - как раз напротив Тайваня - дополнительное количество ракет среднего радиуса действия заставляет Тайбэй бить тревогу во все колокола. Ведь в этом регионе уже установлено 350 ракет. А потому заверения китайского МИД, что запланированные на август совместно с Россией манёвры "не будут направлены против какой бы то ни было третьей стороны" мало кого могут успокоить на Тайване. Пусть даже эти учения на суше, в воздухе и на воде, согласно официальным сообщениям, не будут широкомасштабными и пройдут в районе китайско-российской границы.

"Нашим соседям в Азии нечего бояться", - успокоил иностранных журналистов полковник Ван Вэй, служащий в 24-й дивизии китайских ВВС. Тем не менее на вопрос о современных наступательных вооружениях он отвечать не стал. По словам военачальника, в его дивизии таких систем нет. Ведь главная задача его подчинённых- охранять страну.

На вооружении в 24-й дивизии китайских ВВС находятся около 70 устаревших боевых самолётов F-7 и F-8 дальностью полёта до двух тысяч километров. Впрочем, в воздух они поднимаются не так уж часто. Об этом свидетельствует и сияющий чистотой ангар, в котором немецкий журналист тщётно пытался разглядеть масляные пятна на полу, характерные для постоянной работы по уходу за самолётами. Около ста лётных часов насчитывает график китайских пилотов в год. На большее не хватает ни денег, ни самолётов.

Неважно идут дела и в 196-й сухопутной бригаде. Сформированная в 1937-м году она в своё время являлась воплощением доктрины Мао Цзе-дуна о самостоятельной и обеспечивающей себя всем необходимым армии. Тогда бригаде принадлежали не только фабрики и заводы, но и сельхозугодия и животноводческие фермы.

Однако концепция Мао Цзе-дуна уже давно изжила себя. Поэтому вместо свинарников и цехов на территории 196-й сухопутной бригады появились компьютерные классы. А в остальном внешне здесь мало что изменилось после визита в 1995-м году тогдашнего канцлера Германии Гельмута Коля - самого крупного из иностранных политиков побывавших в гостях у местных военных.

В действительности 196-я сухопутная бригада, как и многие другие вооружённые формирования Китая, стала жертвой армейской реформы. Так, по приказу руководства КНР были закрыты многие предприятия, принадлежавшие военным частям. Численность Народно-освободительной армии Китая с 1997-го по 2000-й годы сократилась почти на полмиллиона человек.

До реформ 196-я бригада сухопутных войск, собственно, была дивизией. Её личный состав насчитывал 12 тысяч человек. Сейчас в ней служат три с половиной тысячи. Бригада лишилась большей части своих земельных угодий и всех фабрик. А о её былой мощи напоминают лишь музей и пока исправно работающая столовая.

Впрочем, солдат как и раньше бросают на ликвидацию последствий стихийных бедствий или на строительство дорог. В наследство от былых времён остались учебные стрельбы из противотанкового оружия и отработка элементов рукопашного боя с использованием приёмов кунг-фу. Не забывает руководство и об идейном воспитании военнослужащих. Около трети своего времени солдаты проводят за изучением партийных документов.

Иностранным журналистам не удалось своими глазами взглянуть на оснащённые новейшей компьютерной техникой воинские части, дислоцированные на побережье, или на ракетные войска. "Будь бдителен!" - гласит лозунг на китайском языке, развернутый перед плакатом с надписью на английском "Добро пожаловать!", которым военные встречали иностранных корреспондентов. После того, как они покинули территорию 196-й сухопутной бригады, ворота в «стальной стене» наглухо закрылись.

Испания:

"петрушкин" кризис в Средиземном море

Хочется верить, что китайским военным не понадобиться на деле показывать свои навыки. Между тем, бойцам испанского спецназа – «женихам смерти» - как их называют на родине, на прошлой неделе едва не пришлось вступить в бой с марокканскими военными, которые ранее высадились на острове Перехиль. Этот остров – по сути скала, площадью в несколько футбольных полей. С молчаливого согласия Мадрида и Рабата, Перехиль, расположенный в двухстах метрах от африканского побережья, считается ничейной территорией. А потому высадка марокканского «десанта» заставила изрядно поволноваться многих испанских политиков. О хронологии конфликта и о его причинах рассказывает наш мадридский корреспондент Виктор Черецкий.

Когда гомеровский Одиссей, после семи лет заточения на острове Огигия, наконец, освободился из объятий нимфы Калипсо и отправился к законной жене Пенелопе, он, несмотря на всю остроту своего ума, и представить не мог, что спустя три с половиной тысячи лет это место будет называться «Перехилем», то есть «петрушкой», и к тому же станет «яблоком раздора» между двумя королевствами – испанским и марокканским.

Правда, место это со временем оказалось настолько забытым и Богом, и людьми, что о нем никто в последние десятилетия вообще не вспоминал. О существовании Перехиля большинство испанцев узнало лишь нынешним летом, точнее 11 июля. В тот день средства массовой информации сообщили, что патрульный катер Гражданской гвардии (испанской военизированной полиции) обнаружил на обычно пустынном острове группу марокканских жандармов. Испания не на шутку возмутилась и потребовала немедленно убрать вооруженных людей с острова. Из Рабата последовал однозначный ответ: остров наш, а посему мы никогда с него не уйдем!

Словесная перебранка продолжалась до 17 июля, когда в 6 часов 15 минут утра на остров высадился вертолетный десант испанского спецназа. Марокканцы были обезоружены без единого выстрела. В операции по освобождению Перехиля принимали участие семь вертолетов, боевые самолеты и корабли. Акция, судя по всему, должна была продемонстрировать военную мощь Испании и ее готовность ответить на любой недружелюбный шаг со стороны арабского соседа.

Военная операция возымела успех. В Рабате повозмущались, заявив, что Испания своими действиями «объявляет Марокко войну» и пожаловались в Лигу арабских государств. Тем не менее, после давления со стороны Вашингтона, марокканские власти согласились вернуть острову «статус-кво», то есть ничейной земли - положение, существовавшее до 11 июля. Именно этого требовала Испания с самого начала конфликта.

Любопытно, что если в пропагандистской перепалке каждая из сторон называла остров своим, то на дипломатическом уровне политики обеих стран предпочитают о правах на остров не говорить, и лишь твердят, что надо все оставить по-прежнему. Почему? Дело в том, что статус Перехиля весьма запутан и спор вокруг него возник не впервые. Исторически остров принадлежит Испании с 1581 года. Но вот когда в 50-ых годах 20-го века Марокко возвращали независимость, то статус острова обговорить забыли. Кроме того, в 1963 году между двумя странами было подписано соглашение, в котором опять ничего не говориться о территориальной принадлежности острова, а лишь подчеркивается, что на нем не должно быть военного присутствия. Однако, вспыхнувший этим летом спор за Перехиль – лишь вершина айсберга. Суть конфликта между Испанией и Марокко гораздо глубже.

В первую очередь, речь идет о проблеме Западной Сахары. Дело в том, что Марокко незаконно оккупировало эту бывшую испанскую колонию в 1975 году. Сахарцы в течение десяти лет вели вооруженные борьбу против марокканской оккупационной армии. Потом было подписано перемирие в ожидании решения ООН о статусе Западной Сахары. Это решение до сих пор не принято. Сначала Организация Объединенных Наций хотела провести референдум, в результате которого сахарцы сами должны были решить свою судьбу. Затем появилась идея предоставить этому району автономию в составе Марокко. План поддержал Рабат, а также США и Франция. Что касается сахарцев, то они возражают и по-прежнему требуют независимости. С ними солидарна Испания. Солидарна не только на словах, но и на деле. Мадрид поставляет в лагеря беженцев гуманитарные грузы.

Учитывая такую ситуацию, Рабат, как полагают в Испании, выбрал тактику давления на Мадрид, пытаясь заставить испанское правительство отказаться от позиции по Западной Сахаре. Два года назад марокканцы запретили Испании ловить рыбу у своих берегов, нарушив многовековую традицию. С прошлой осени в Мадриде нет марокканского посла. Кроме того, из Рабата с каждым днем все настойчивее звучат призывы отобрать у Испании ее анклавы на африканском берегу. Речь идет о городах Сеуте и Мелильи. Кстати, оба города принадлежали испанской короне задолго до образования Марокко.

Спор вокруг острова Перехиль Испании и Марокко удалось урегулировать на этой неделе. Единственно, что пока не ясно, удастся ли одной из марокканских крестьянок, чьи козы паслись на острове, добиться компенсации от Мадрида за гибель животных. По одной версии, они погибли, когда услышали шум испанской авиации и в панике бросились со скалы в море, по другой – умерли от жажды, так как хозяйка не могла попасть на остров из-за присутствия на нём военных.

Сообщения о требованиях марокканской крестьянки проходят под рубрикой курьёзов. Гораздо серьёзнее те иски, которые американский адвокат Эд Фэйган предъявил от имени жертв апартеида в ЮАР американским и европейским банкам.

Южная Африка:

жертвы апартеида против банков США и Европы

Жертвы апартеида требуют компенсаций от тех банков и фирм, которые, по их мнению, в прошлом содействовали установлению безграничного господства белых в ЮАР. В Германии это Deutsche Bank, Commerzbank и Dresdner Bank, в Швейцарии - Credit Suisse и UBS, в США - американский банк Citigroup и компьютерный концерн IBM. Так, IBM ставится в вину проводившееся с 1952 года целенаправленное обеспечение расистского режима компьютерными технологиями, которые, в свою очередь, делали возможным и во многом упрощали дискриминацию и притеснения чернокожего населения. Общая сумма ущерба оценивается адвокатом в 51 миллиард долларов.

Организация «Международная инициатива за искупление вины перед жертвами апартеида в Южной Африке и выплату компенсаций им», объединившая правозащитников и религиозных деятелей, поддерживает выдвинутые обвинения. По словам одной из представительниц этой организации Анне Юнг:

«До середины 90-х годов, то есть почти до конца своего существования режим апартеида получал от немецких банков финансовую поддержку в виде кредитов. Эти займы использовались исключительно для дальнейшего подавления чернокожих, составлявших большинство населения страны».

Правозащитники добиваются не только индивидуальных компенсаций, но и создания фондов, при помощи которых могли бы финансироваться проекты в сфере образования, благотворительные учреждения, призванные оказать помощь пострадавшим во время правления расистского режима. В ходе этой кампании ставится вопрос и об освобождении Южной Африки от возвращения кредитов, полученных режимом апартеида из-за рубежа.

Эд Фэйган вместе со своим южноафриканским коллегой Джоном Нгцебетшей обвиняют иностранные банки в предоставлении ЮАР много миллиардных кредитов даже после того, как в 1973-м году ООН обвинила режим апартеида в преступлениях против человечности и наложила санкций против ЮАР. В интервью «Немецкой волне» Эд Фэйган отметил:

«Если Вы даете деньги системе, которая идет на пытки, избиения и казни, лишает основную часть населения страны элементарных прав человека, то уже не играет роли, кому именно Вы их даете – главе правительства, отдельно взятому полицейскому или всей системе в целом. Ведь эти деньги позволяют преступному режиму существовать дальше».

У Фэйгана есть уже опыт в проведении дел, речь в которых идёт о преследованиях на почве расовой или религиозной принадлежности. Примером тому является создание германского фонда по выплате компенсаций бывшим подневольным рабочим "третьего рейха". Этот фонд был создан во избежание разбирательств по искам жертв нацизма в американских судах.

Между тем, швейцарские банки уже отказались признать правомочность выдвинутых против них обвинений. По их мнению, если учитывать относительное благополучие экономики ЮАР, то банковские кредиты помогали не только белому, но и чернокожему населению страны. Эти доводы вызывают возмущение адвоката:

«Им должно быть просто стыдно. Если бы они не предоставляли системе апартеида финансовую поддержку, то она бы рухнула значительно раньше».

На просьбу нашей радиостанции прокомментировать свою позицию по этому вопросу немецкие банки ответили отказом, пояснив, что для начала необходимо получить, а затем изучить тексты исков. Однако по словам Фэйгана, предъявление исков американским, немецким и швейцарским банкам и фирмам – это только первый этап. Подобные акции уже запланированы в отношении финансовых институтов Великобритании, Франции и Нидерландов. Американский адвокат уверен в успехе:

«Они должны будут выплатить компенсацию. Вопрос только – сколько и кому?»