"Мамаша, выйдите из кадра!" Свадебные фотографии: они говорят о многом
Синее небо, зелёная лужайка, сиреневая сирень, белое платье, серый костюм. Она слегка склонила голову на плечо. Он нежно смотрит на неё. Между ними – большой букет пёстрых цветов.
Синее небо, зелёная лужайка, розовые розы, белое платье, тёмный костюм. Она сидит. Он склонился, обняв её за плечи. Перед ними – небрежно брошенный букет цветов.
Небо синее, трава зелёная, цветы цветные. Он сидит, она полулежит, облокотившись о его плечо. Кружевной шлейф обвился вокруг обоих. Перед ними – гора упакованных в пёстрые коробки подарков.
Небо синее, зелёна трава…
Нет, хватит. Вы и без того поняли, что сегодняшний выпуск “Уик-энда” будет посвящён свадебным фотографиям.
У микрофона Анастасия Рахманова.
Здравствуйте!
“Фото на все случаи жизни: для поступления на работу, детские и свадебные фотографии. Только у нас: свадьба за 199 евро": такую рекламу я прочитала в витрине фото-студии, мимо которой ежедневной проезжаю на работу. 199 евро? Сумма показалась мне нелепо большой. Почему столько денег за пресловутый постановочный кадр с лужайкой, небом и букетом. Я решила поинтересоваться, что предлагается за эти деньги - и узнала, что пакет свадебных услуг комплектуется по принципу “100 + 10”: сто спонтанных фотографий со свадебного празднования плюс десять снимков брачующихся в разных позах. “У других это стоит в два раза дороже” – ревниво добавила девушка-фотограф. Оказалось, что девушку зовут Юлия Кирш, и она – фотограф в третьем поколении. Могу ли я посмотреть ей через плечо в течение одного рабочего дня? "Да ради Бога", - равнодушно согласилась Юлия.
- Вот здесь мы вырезаем сердце, а теперь я совершенно спонтанно подхватываю её и проношу сквозь дыру.
То, что звучит как описание какой-то весьма жестокой хирургической операции, на самом деле – описание новомодного свадебного обычая. Обычай таков: берётся белая простыня. На ней рисуется по возможности большое сердце. На этом сердце все друзья новобрачных и примкнувшие к ним родственники пишут цветными фломастерами свои добрые пожелания. И в момент, когда пара покидает загс – или выходит из церкви, простыня растягивается перед молодожёнами, преграждая им путь. Чтобы прорваться дальше, в супружескую жизнь, молодожёнам приходится вырезать сердце и пролезать сквозь образовавшуюся дыру.
А потом нарядные детишки дарят невесте по одному белому цветочку – какая прелесть. Мама жениха даже всплакнула. И конечно, ключевой момент – невеста бросает свой букет в толпу гостей, и незамужние дамы бросаются его ловить (поймавшая в течение года непременно сочетается узами семейного счастья). Выхватить из свадебной суеты отдельные запоминающиеся моменты, причём так, чтобы ни у кого из присутствующих не было перекошенного лица и вся картина не походила на безалаберную свалку – непростая задача для свадебного фотографа. Поэтому большинство действует по принципу “снимай что попало, чтобы было из чего выбирать”. Так, Юлия отправляется снимать свадьбу, вооружившись, по крайней мере, десятью новыми плёнками.
Иной характер имеют постановочные свадебные фотографии: они возникают в соответствии со строгими режиссёрским указаниям фотографа и визажиста, которые, в свою очередь, руководствуются сложившимся в течение веков правилами...
По-немецки слово cвадьба – Hochzeit – дословно обозначает “высокое время”: поскольку свадьба была в жизни человека действительно уникальным моментом, пиком, то естественным было и это желание данный момент зафиксировать.
Уже в 14-15 веке в Германии появляется обычай писать портреты молодожёнов. Разумеется, это касалось лишь высших слоёв общества – дворян и состоятельной бюргерской прослойки. Один из наиболее известных портретов такого рода – изображение только что сочетавшихся браком Мартина Лютера и Катарины фон Бора. Девушка из обедневшей дворянской семьи, отданная в монастырь и сбежавшая оттуда, чтобы отыскать уже славившегося по всей Германии “отца реформации”, Катарина фон Бора вполне заслуживает звания “матери реформации”. Крутой характер Катарины вполне отражает свадебный портрет кисти Лукаса Кранаха старшего. Суровость её облика смягчает лишь красная ленточка в рыжеватых волосах. Супруги Мартин и Катарина слегка касаются друг друга плечами, их взгляды устремлены вперёд – к какой-то общей, им лишь ведомой цели…
Точно такую же композицию имели и многие ранние свадебные снимки: молодые смотрят не друг на друга, а вдаль, видимо, стремясь разглядеть общее будущее.
Как и на старинных портретах, на свадебных фотографиях женщина неизменно находится по левую руку от мужчины. Почему? Фотограф Юлия Кирш поясняет:
- Невеста всегда должна стоять, если мы смотрим на фотографию, справа – то есть, по левую руку от жениха. Традиция идёт ещё с рыцарских времён – правая рука мужчины должна быть свободна, чтобы он в любой момент, подобно д Артаньяну, мог защитить свою даму. Левой рукой это делать не слишком удобно.
На ранних свадебных фотографиях заметны и другие элементы портретной иконографии: скажем, руки невесты сложены, в знак набожности и чистоты, а жених зачастую сжимает в руках – ну, если не меч, то хотя бы свадебную свечу внушительных размеров.
“Принцесса и рыцарь” – таков, если в двух словах, и по сей день основной сюжет свадебных фотографий. Он – силён и храбр. Она – нежна и чиста.
Вот только с манерами у сегодняшних дам и кавалеров иногда бывает “тавось”. Придать благородный вид современным принцессам и рыцарям – дело фотографа. Работа над красотой ведётся порой весьма рестриктивными методами:
Позы любви: на свадебных фотографиях они формируются по давно известным шаблонам. “Цветы выше, голову ниже, не сутулиться, живот втянуть, попу не отклячивать – мамаша, а вы отойдите, пожалуйста, от новобрачной” – команды фотографа не блещут романтикой. Ничего: главное, чтобы романтика была на снимках…
Май и июнь – излюбленные месяцы для свадеб. Вероятность дождя – минимальна, солнце сияет, казалось бы – оптимальные условия и для работы фотографа. Но возникают сложности иного рода.
Юлия Кирш, в шортах и с фотосумкой через плечо, нервно курит на пороге кёльнской старинной городской ратуши, исполняющей функции загса:
- Очень много народу. Сегодня один из самых популярных дней для бракосочетания – потому что завтра выходной, а потому – уик-энд. Поэтому сегодня тут свадьбы с восьми утра до пяти вечера в двух залах – нон-стоп. Двадцать минут на каждое бракосочетание. То есть, каждый десять минут на порог вываливается новая пара, и у фотографа есть ровно десять минут, чтобы всё отщёлкать, потому что на пятки уже наступают следующие…
Каждые десять минут свадебный конвейер выплёвывает на порог ратуши очередную счастливую пару. В режиме, приближенном к чрезвычайному, за несколько минут должна быть отснята групповая фотография.
- Моя работа начинается в ту же секунду, когда люди выходят из зала бракосочетаний. Они, конечно, в этот момент меньше всего думают о том, чтобы дисциплинированно выстроиться для фотографии. Они начинают болтать, целоваться, поздравлять новобрачных. Моя задача – выгнать их на порог, выстроить и заставить замолчать.
То есть, все двадцать, а то и тридцать-сорок человек, должны быть скомпонованы в соответствии со степенью родства и свойства и с учётом цветовых соответствий. Непростая задача: распределить всех этих двоюродных тёть, откопавших ради праздника ужасные ярко-красные костюмы и бирюзовые платья, таким образом, чтобы они не портили общей гармонии снимка. Плюс цейтнот. Тут не до обмена любезностями:
- Никто не стоит спокойно, все бегают, суетятся – ну да, что поделать: приходится порою и прикрикнуть…
- Родителей жениха следует ставить возле невесты, а родителей невесты – возле жениха. В остальном действует принцип “девочка-мальчик-девочка-мальчик”: рядом с невестой стоит отец жениха, рядом с женихом – мать невесты. Ну, и так далее. Детей можно либо раздать родителям, чтобы те их взяли на руки – это проще, но не так живописно. Если есть время, то детей можно расположить небольшой группой воле ног молодых.
Маленькие ангелы в белых платьях протягивают невесте корзинки с цветами. Мальчики восторженно смотрят на жениха, видимо, мечтая однажды оказаться на его месте. Гости, как один, улыбаются в камеру. Лишь углубившись в тонкости ремесла свадебного фотографа можно оценить мастерство, с которым выполнены свадебные фотографии, сделанные в 20-е и 30-е годы кёльнским фотографом Вольфгангом Киршем – дедом Юлии. “Ну, тогда и люди были куда более дисциплинированными, - с некоторой завистью говорит Юлия. – Тогда к фотографии отношение было прямо-таки благоговейное – ведь “птичка вылетала” только у фотографа. А теперь у каждого карапуза – свой фотоаппарат-мыльница, да ещё, небось и дигитальный. Соответственно изменилось и отношение к фотографу: давай, делай своё дело, да побыстрее”.
Если в прошлые десятилетия молодожёны предпочитали фотографироваться в студии, то сегодня в моде – фотографии на пленере. А значит, своё благословение брачующимся и фотографу должна давать и капризуля-погода.
Впрочем, порою отличные снимки возникают не только при палящем солнце. Скажем, особенно Юлия гордится этой серией фотографий: первые снимки сделаны на террасе дома. Он и она сидят, обнявшись, на скамейке и смотрят на сад, поливаемый проливным дождём. Свежая зелень листьев и уют родного дома – кажется, так и слышится умиротворяющий шелест дождя. Вторая часть серии отснята во дворе: жених и невеста прыгают по лужам под дождём, платье невесты промокло, жених подхватывает её на руки. Похоже, что молодожёны и впрямь разрезвились – платье, конечно, пропало, зато получились действительно отличные свадебные фотографии.
Юлий Кирш делит своих клиентов на две группы: условно говоря, традиционалистов и “выпендрёжников”. Первые хотят, чтобы снимки получились “как у всех людей”. Вторым подавай что-нибудь “особенное”. Не важно что – главное, чтобы “не как у всех”. В таком случае лучший выход – нетривиальное место бракосочетания: благо, сегодня можно говорить друг другу заветное “да” на палубе корабля, на телевизионной башне и даже в воздух, с ещё не раскрывшимся парашютом (это для тех, для кого сама по себе свадьба – недостаточно острое ощущение):
- Мне, например, приходилось фотографировать свадьбу в зоопарке. И даже в аквариуме – среди рыб.
Фантазия играла и у предшествующих поколений: в ателье Юлии Кирш хранятся фотографии 50-ых и 60-ых годов, сделанные её дедом и отцом. Обитатели Германии эпохи экономического чуда порою хотели почувствовать себя героями дикого запада или жителями Нью-Йорка: задники фотографий изображают пустынную прерию, одинокое шоссе Аризоны или оживлённую пятую авеню. В моде были и необитаемые острова, водопады и рощи из кактусов.
Однако Хельга, мама Юлии Кирш, предпочитает классические снимки. Среди нескольких сотен старых фотографий, хранящихся в ателье, у неё есть две любимых:
- Вот эта: жених стоит на одном колене перед невестой, а она склоняется к нему, и они самозабвенно смотрят друг другу в глаза. Кончики носов почти соприкасаются – ещё мгновение, и они поцелуются…
И вот эта: он и она - щека к щеке, оба очень счастливые. Вообще, это очень "счастливые фотографии"…
Счастье не должно быть омрачено невольной комизмом, возникающим, скажем, если жених значительно, несмотря на высокие каблуки и взбитые кудри, меньше ростом, чем его избранница. Тогда невесту можно посадить жениху на колени. А если невеста ещё и весит в два раза больше? А такое случается нередко - ведь не секрет, что именно маленькие мужчины испытывают особую страсть к крупногабаритным дамам? В таком случае спасает большое торжественное кресло. Жених усаживается в кресло в гордой позе, лучше всего – нога на ногу. А дама “прячется” за кресло, лишь верхней частью туловища изящно склоняясь к своему избраннику.
Вот удивительно: неужели такие мелочи ещё играют какую-то роль сегодня, в эпоху победившей эмансипации?Юлия Кирш пожимает плечами: “Какая ещё эмансипация? Это же свадьба!"
Синее небо, зелёная лужайка, нежный взгляд, сиреневая сирень, белое платье. Мамаша, выйдите из кадра!