Наследие канцлера

22-го ноября германский бундестаг собирается избирать нового канцлера. Им станет председатель ХДС Ангела Меркель, которая возглавит правительство большой социал-консервативной коалиции. Переговоры о программе действий её будущего кабинета министров еще продолжаются, так что пока можно подвести итоги работы седьмого канцлера ФРГ – Герхарда Шрёдера.

Господин федеральный канцлер, дамы и господа федеральные министры, благодарю вас за верную службу во благо немецкого народа. Вы верой и правдой, не жалея сил, служили нашей стране. Каждому из Вас я желаю всего самого наилучшего в вашей дальнейшей профессиональной и личной жизни.

Господин канцлер, я прошу вас исполнять Ваши обязанности вплоть до назначения на должность главы правительства Федеративной республики Германия вашего преемника или преемницы. Благодарю Вас.

С такими словам президент ФРГ Хорст Кёлер передал Герхарду Шрёдеру и членам его кабинета министров указы об освобождении от занимаемых ими должностей. Уходящее «красно-зеленое» правительство останется при исполнении обязанностей как минимум до конца ноября. Переговоры о формировании нового кабинета министров «большой коалиции» в составе ХДС/ХСС и СДПГ еще продолжаются, и только по их завершении в германском бундестаге состоятся выборы нового канцлера, которым станет Ангела Меркель. Произойдет это, скорее всего, двадцать второго ноября. Тем не менее, уже сейчас можно подвести итоги семилетнего правления её предшественника – одного полного и одного сокращенного срока Герхарда Шрёдера.

Начало ему выдалось – не позавидуешь. Осенью девяносто восьмого года, еще даже не будучи приведенным к присяге, Шрёдеру пришлось принимать свое первое из трёх решений о войне или мире, от которых все его шестеро предшественников на посту канцлера ФРГ были избавлены. К победителю выборов и его будущему министру иностранных дел Йошке Фишеру тогда обратился президент США Бил Клинтон с требованием оказать поддержку предстоящей американской военной операции на Балканах. Уже через несколько месяцев бундесвер принял первое в своей истории участие в боевых действиях за пределами ФРГ, причем в операции, сомнительной с международно-правовой точки зрения. Это решение далось Шрёдеру и особенно Фишеру, как представителю традиционно пацифистской «зеленой» партии, нелегко. Внутренний конфликт едва не обернулся правительственным кризисом. Второй раз было проще – немецких военнослужащих перебросили в Афганистан на войну с талибами. Германия проявила солидарность с США, ставшими жертой теракта одиннадцатого сентября две тысячи первого года, к кому же вся операция в Афганистане имела, в отличие от Косовской, санкцию ООН. Третье решение из этой сферы Шрёдер принял в пользу не войны, а мира. Патриарх немецкой социал-демократии Эгон Бар вообще считает, что его важнейшим наследием станет именно позиция по американскому вторжению в Ирак. Конрад Аденауэр обеспечил привязку Германии к Западу, Вилли Бранд открыл её на Восток, Гельмут Коль не упустил шанса объединить страну, а Герхард Шрёдер имел мужество настоять в споре с американцами на европейском самоопределении. Причем, как оказалось, вербально весьма острый афронт Вашингтону бы не только предвыборным козырем Шрёдера летом две тысячи второго года, но и его принципиальной, хотя и довольно рискованной позицией. Ведь вплоть до начала американского вторжения в Ирак было отнюдь не ясно, как поведут себя Франция и Россия. Это только сейчас стало очевидным, на фоне хаоса в Ираке и так и не найденного там оружия массового поражения, насколько дальновидным оказалось то решение. По словам Эгона Бара, Германия обрела утраченный в сорок пятом году суверенитет только с объединением страны, но первым распорядится этим суверенитетом сумел именно Герхард Шрёдер, превратив Германию в полноправного игрока на мировой арене.

Куда противоречивей итоги работы седьмого канцлера внутри страны. Сейчас его на чем свет стоит костят за промедление, головотяпство, нерешительность в проведении социально-экономичесих реформ. Но начинал ведь он свое правление не с них, а развитие общества не ограничивается показателями прироста ВВП, уровня безработицы и дефицита бюджета. Уже как-то подзабылось, что по инициативе «красно-зеленого» правительства был принят новый иммиграционный закон и закон о гражданстве, которые, наконец, покончили с мифом о не-иммиграционности Германии. Важно, что в ходе дебатов на эти темы вопреки былым догмам прозвучали убедительные аргументы в пользу необходимости притока в страну людей из-за рубежа. В первый срок правления Шрёдера был также достигнут компромисс с немецкими энергетическими компаниями о постепенном отказе от использования АЭС и их скорому закрытию. О целесообразности такой меры, продиктованной Чернобылем, можно спорить, но факт её судьбоностности сомнений не вызывает. По-прежнему спорят о законе, который фактически стал допускать в Германии однополые браки. Но то, что такой закон сделал немецкое общество более терпимым и толерантным, повысил общественный статус личной свободы – это также внутрниполитическая заслуга Герхарда Шрёдера и его «красно-зеленого» правительства. Но вот, пожалуй, этим положительное сальдо исчерпывается.

Свой первый срок Шрёдер был абсолютно слеп к проблемам глобализации, старения общества, социальному дисбалансу в Германии. Он все ждал экономического оживления, которое так и не наступило. И только через полгода после своего повторного избрания канцлер решился взглянуть правде в лицо и взялся за ум. В марте две тысячи третьего он объявил о программе болезненных социально-экономических реформ – замораживании пенсий, сокращении гарантий от увольнений, отмене пожизненного содержания безработных, целого ряда услуг в медицинской страховке и других каверзах для жителей Германии, привыкших к системе всеобщего благоденствия. Несмотря на противодействие собственной партии Шрёдер держал курс реформ целый год. Реформы, ставшие в Германии почти таким же ругательным словом, как «демократия» в России, стоили ему поста председателя СДПГ, десятки тысяч членов партии сдали свои партбилеты, окрепла база новой популистской левой партии, в которую влились многие из социал-демократических раскольников. Тем не менее федеральный президент Хорст Кёлер счел своим долгом отметить:

Разработать и вопреки сопротивлению реализоавть программу реформ – Агенду две тысячи десять – стоило политического мужества и большого труда. Я всегда поддерживал такой курс. Он служил и служит благополучию Германии.

Семь раз Шрёдеру приходилось грозить отставкой, чтобы провести свои законопроекты через парламент. В спешке было допущено немало вопиющих ошибок, которые теперь оборачиваются колоссальными дополнительными издержками для бюджета, хотя замысел был прямо противоположный – сократить расходы на социальную сферу. Так что будущему правительству придется изрядно попотеть, чтобы разгрести завалы, оставленные ему в наследство «красно-зеленым» кабинетом министров Герхарда Шрёдера. Хорст Кёлер:

Задачей нового правительства будет заново проложить путь и последовательно, согласованно, предсказуемо продолжить реформы.

Участвовать в исправлении собственных ошибок, однако, Герхард Шрёдер отказался, хотя такая возможность у него была.

Я не буду участвовать в работе следующего правительства, точно не буду.

Идти замом к Ангеле Меркель ему гордость не позволила. В течение трёх лет бывшему канцлеру будут выплачивать из казны переходное пособие общей суммой в триста двадцать тысяч евро плюс рождественские премии. Пенсию он себе тоже уже заработал – как депутат земельного, а потом федерального парламента, на посту премьер-министра Нижней Саксонии, затем – канцлера ФРГ. По данным немецкого союза налогоплательщиков это семь тысяч семьсот пятьдесят евро в месяц. На жизнь хватит. У некоторых же из уходящих на заслуженный отдых его министров пенсия, в связи с более длительным политическим стажем, будет даже еще выше. Чемпион – министр финансов Ханс Айхель, одиннадцать с половиной тысяч, глава МИДа Йошка Фишер будет получать по десять семьсот. Шрёдер в этом списке только на шестом месте. Зато ему полагаются три референта и три секретарши, офис, а также машина с водителем, откомандированным от ведомства криминальной полиции.

Берлин и берлинцы – Прогулка по Грюневальду

Берлин – очень зеленый город. Здесь много природных оазисов – больших и малых. Центральный огромный парк Тиргартен начинается прямо от Бранденбургских ворот и тянется на несколько километров. Еще больше – лесной массив в Грюневальде. Причем, и это – еще далеко не окраина немецкой столицы. Сюда на прогулку отправилась Ольга Корнеева.

Следующая остановка – Грюневальд. Едва выход на станцию скрывается за деревьями, забываешь, что находишься почти в центре трехмиллионного города. Грюневальд – это 4800 гектаров леса, бывшие охотничьи угодья прусской знати. «Здесь нет асфальта» – это первое, что бросается в глаза. Вечно уставший и спешащий современный горожанин приходит сюда за влажным ароматом травы и умиротворяющими звуками природы.

Даже в такое пасмурное воскресенье в Грюневальде многолюдно. Пожилая пара неспеша прогуливается под столетними соснами. Для супругов Майзель Грюневальд вот уже 30 лет - любимое место отдыха.

«Грюневальд расположен недалеко от нашего дома. Один-два раза в неделю мы приходим сюда погулять – выбираем то одну тропинку, то другую. Парк очень большой, поэтому можно каждый раз придумывать новый маршрут».

Я тоже продолжаю прогулку по Грюневальду без плана, наугад. Мимо то и дело стремительно проносятся или неспеша пробегают поклонники беговой дорожки. Сосредоточенные одиночки в наушниках, с секундомерами на шее. Или целые группы единомышленников, которые бег трусцой умудряются совмещать с дружеской беседой.

Не каждый согласится давать интервью на ходу, но мне повезло. Один из завсегдатаев Грюневальда ненадолго прервал пробежку, чтобы рассказать о достоинствах знаменитого берлинского леса.

«В Грюневальде можно встретить животных - кабанов, например. Здесь очень красиво – особенно в это время года, когда деревья окрашены в осенние цвета. (...)

Как Вы себя чувствуете сейчас?

Немного сбилось дыхание, я ведь бегаю».

Бегуны и пешеходы, семьи с разновозрастными детьми, собаководы со своими питомцами – вот активная жизнерадостная публика Грюневальда. Дорога ведет туда, где среди деревьев возвышается труба из красного кирпича. Это - бывшая городская водокачка, теперь - музей экологии. Среди экспонатов, посвященных истории водопользования, - старинные механизмы для добычи воды. Правда, маленьких посетителей в музее долго не удержишь – они стремятся на свежий воздух, на зеленые лужайки, где больше простора для игр.

От музея тропинка круто уходит вверх на один из холмов, расположенных неподалёку. За очередным поворотом - необычный аттракцион. Подростки устроили здесь велодром для гловокружительной езды на горных велосипедах. Крутые горки служат им трамплином для рискованных прыжков. Забава доставляет удовольствие не только спортсменам, но и собравшимся зрителям. Парни, которые лихо взлетают на велосипедах на высоту до полутора метров, в интервью немногословны.

«Адреналин. (...) Ощущение полета – это просто круто. (...) Зачем мне это нужно? Это мой спорт, для меня это больше чем просто хобби».

К неудовольствию байкеров, снова начинает накрапывать дождь – скоро трассу развезет, и кататься будет невозможно.

По пути вниз встречаю женщину, собирающую листья для гербария.

Моника Людвиг рассказывает, что раньше жила рядом с парком и проводила здесь каждые выходные. До сих пор дети с ностальгией вспоминают пикники в лесу и купания в озере. Сейчас приходится добираться до парка через весь город, и на это не всегда хватает времени. Но Моника старается бывать здесь хотя бы раз в месяц. Она уверена, что Грюневальд оказывает на человека целебное действие.

«Я замечаю это по своим дочерям. Сегодня, к примеру, они не хотели сюда ехать, а теперь им не хочется отсюда уходить. Потому что они чувствуют, какой прекрасный здесь воздух. Даже в дождливую погоду в лесу чувствуешь себя великолепно».

Последний этап прогулки – Тойфельзее, Чёртово озеро, одно из многих в Грюневальде. Где-то здесь - знаменитый берлинский нудистский пляж. Но погода уже не соблазняет скинуть одежду и броситься в воду. В середине осени в Тойфельзее плавают только утки.