Обезлюдевшие города
Сегодня мы поговорим о странностях общественного восприятия информации, о том, насколько адекватно мы оцениваем угрозы нашему здоровью и самой жизни. Речь пойдёт о СПИДе и о птичьем гриппе. Но сначала давайте отправимся в городок Герцберг. Расположен он в восточной части Германии, в 120 километрах к югу от Берлина. Население - чуть больше 11 тысяч человек. Уровень безработицы - 23,7 процента:
Обезлюдевшие города
В Герцберге и окрестных деревнях закрываются школы, потому что учиться в них некому. Да и откуда взяться детям, если молодёжь уезжает в поисках работы? Учительнице Ханнелоре Хенфлинг 53 года. Сама она уезжать никуда не хочет. Но одну школу, где она работала, уже закрыли, теперь под угрозой следующая:
«Если в деревне закрывается школа, падает качество жизни. Сама-то деревня не умрёт, кто-то в ней всегда жить будет. Но без молодёжи наступает уныние. В наши края если кто и приезжает, то пенсионеры, жизнь доживать. Дома здесь дешёвые».
В Герцберге каждый четвёртый трудоспособный житель не имеет работы. Недавно закрылся цех фирмы по производству сантехники. Без работы остались ещё 300 человек. В большом городе этого бы и не заметили, а для маленького Герцберга это - настоящая катастрофа. Чем меньше у людей денег, тем хуже идут дела и в сфере обслуживания. Рано или поздно начнут закрываться магазинчики, пивные, парикмахерские. Значит, ещё больше людей останутся без работы. Но чем меньше в городке рабочих мест, тем меньше и денег в городской казне. А это тут же сказывается на качестве жизни в городе. Например, Геральд Тэле работает в городском бассейне. Бассейн давно не окупается. Как долго город ещё сможет выделять дотации?
«Денег нет. Например, чтобы как следует отремонтировать бассейн. Давно уже все сроки вышли. Но мы пока держимся, весь спортивный комплекс работает. Стадион, бассейн, теннисный корт - это просто чудо, что нам удаётся с минимальными расходами сохранить всё это в приличном состоянии. А вот с культурой плохо. У нас в городе даже кинотеатра нет. Остались только кружки самодеятельности. С другой стороны, помните анекдот про пессимиста и оптимиста? Один вздыхает, мол, стакан-то уже наполовину пустой, а другой радуется: стакан-то ещё наполовину полный. Так вот, я - оптимист».
А вот Андрэ Лиске считает себя не пессимистом и не оптимистом, а реалистом. Он учится в Лейпциге, собирается стать спортивным журналистом. В Герцберг он приезжает только для того, чтобы проведать родителей.
«Я так думаю, что тут ничего не поделаешь. Надо ехать туда, где есть работа, где есть заработок. И нечего тут сентиментальничать. Тяжело, конечно. Но это же не только у нас так. Во всей Германии, во всём мире люди из сельской местности переезжают в большие города. Я для себя не вижу будущего в Герцберге. Лейпциг, Берлин, Мюнхен. Гамбург… С моей профессией только в большом городе можно работу найти. Может быть, даже за границу придётся уехать. И всё равно, я всегда при возможности буду приезжать сюда, в Герцберг».
Теперь - другая тема. В начале октября в Германии опубликованы новые данные о распространении ВИЧ-инфекции. За первые шесть месяцев этого года в стране зарегистрировано 1.164 случая заражения вирусом иммунодефицита человека. По сравнению со многими странами это ничтожно мало, а для Германии - печальный рекорд за последние десять лет. В чём причина? Почему люди так легкомысленно относятся к смертельной опасности?
Лекарства от СПИДа нет
Если верить рекламным роликам фармацевтических фирм, то ВИЧ-инфицированные пациенты могут сегодня вести вполне нормальную жизнь: работать, заниматься спортом, ездить в отпуск. Это - фатальное заблуждение, считает директор федерального управления медицинского просвещения Элизабет Потт:
«Не в меру оптимистические сообщения в СМИ о новых, более эффективных средствах терапии, реклама этих лекарств создают ложное впечатление, о том, что СПИД сегодня не так уж и опасен».
Действительно, комбинированная терапия сегодня может значительно продлить жизнь пациента. Больничные кассы в Германии оплачивают дорогостоящие лекарства. Но о так называемой «нормальной» жизни и речи быть не может. Многие пациенты страдают от побочных воздействий лекарств: хронической усталости, тошноты и диареи. Таблетки надо принимать строго по часам, иначе вирус вырабатывает резистентность, и болезнь прогрессирует. Вот как описывает свои будни ВИЧ-инфицированный пациент:
«У тебя постоянно тикают часы в голове. Когда надо снова таблетки принимать? Загулял на всю ночь, а потом хлопнул двойную дозу и завалился спать - такого просто не бывает. Да у тебя просто и сил нет для загулов».
Самое же главное: врачи сегодня в состоянии продлить жизнь пациента, замедлить течение болезни. Вылечить его они не могут. Но рост числа случаев заражения вирусом иммунодефицита специалисты объясняют не только надеждой на успехи медицины. Срабатывает и другой фактор: привыкание. Результаты опросов показывают: десять лет назад 60 процентов населения называли СПИД в числе самых опасных заболеваний, сегодня - только 30 процентов. Даже группы наибольшего риска, например, мужчины-гомосексуалисты, всё чаще пренебрегают правилами безопасного секса. Элизабет Потт объясняет это так:
«Человек всё знает, всё понимает, но возникают ситуации, когда ему просто хочется хоть один раз отказаться от мер безопасности. Много лет он предохранялся, вёл себя разумно. И чувство опасности притупилось».
Тема СПИДа всё реже появляется на страницах газет и экранах телевидения. Начальный ужас перед некогда неведомой болезнью прошёл, ажиотаж утих. Появились очередные, реальные или мнимые угрозы. Сначала было «коровье бешенство». Два года назад все СМИ трубили о неминуемой эпидемии атипичной пневмонии. Сокращение САРС звучало как предвестник конца света. Теперь на очереди - птичий грипп. Те, кому сегодня 20 лет, гораздо больше знают о потенциальной опасности птичьего гриппа, чем о реальной смертельной опасности СПИДа. Проблема ещё и в том, что в Германии сегодня на просвещение и профилактику СПИДа выделяется всего-то 12 с половиной миллионов евро, то есть, в три раза меньше, чем 15 лет тому назад. Опасность СПИДа вытеснена из общественной дискуссии и общественного сознания. И это отражается в росте числа случаев заражения вирусом иммунодефицита человека.
Птичий грипп шагает по планете. В Германии запрещён ввоз попугаев и других пернатых для зоомагазинов. Во всем Евросоюзе запрещены выставки и смотры домашней птицы. Министерство сельского хозяйства издало распоряжение держать всю птицу в закрытых помещениях. На днях это распоряжение ужесточили: теперь запрещено поить птицу водой из открытых водоёмов и ёмкостей. Дня три тому назад все взбудоражились: граждане обнаружили в озере в окрестностях города Нойвида 22 тушки мёртвых гусей. Во вторник власти дали отбой: анализы показали, что гуси умерли от крысиного яда. Тем не менее, во многих аптеках уже закончились запасы лекарства «Тамифлю». Считается, что оно может ослабить симптомы птичьего гриппа, если вирус действительно мутирует и сможет передаваться от человека к человеку. Но, наверное, больше всех опасаются фермеры, даже не столько за своё здоровье, сколько за свои доходы:
Мусик, ну где же гусик?
А самый вкусный гусик - не в магазине, а на крестьянском дворе. Например, у Манфреда Биандера в пригороде Кёльна. К Рождеству он выкармливает как минимум 400 штук. Озабоченные экологической чистотой продукта горожане уже за месяцы заказывают у него жаркое к празднику. Гуси у него, правда, подороже, чем в супермаркете, зато не мороженые, а свежие. Весь год они нагуливают жирок на свежей травке. Вернее, нагуливали, потому что теперь они сидят под арестом:
«Разное говорят, по телевизору одни одно говорят, другие - другое. Я сначала был в ужасе, вдруг и вправду эта зараза на людей перекинется. Потом я, конечно, позвонил в ветеринарное управление. Ну, они сами признают, что все эти меры предосторожности принимаются в основном для того, чтобы в случае чего никто не мог сказать, вот, мол, власти ничего не сделали. Ну, я-то все распоряжения выполняю, пусть в любой день приезжают с проверкой. Если это покупателей успокоит, так и правильно».
Вот и сидят гуси под крышей, чтобы на них перелётные птицы ненароком не нагадили. Загон у Манфреда Биандера разделён на две половины. В одной половине он гусей кормит, а тем временем в другой помёт убирает. Потом гонит их назад. Гусям нужно двигаться. Это наши дедушки считали, что чем гусь жирнее, тем он лучше, а у Манфреда покупатели все грамотные, считают каждую лишнюю калорию. А убирать надо, потому что клиенты приезжают прямо к нему на двор, у гусей должен быть товарный вид. Весь день в загоне горит электричество - это дополнительные расходы. И зерна уходит больше. На лугу гуси травку пощипывали. Подспорье для Манфреда Биандера - свой магазинчик прямо на подворье. Тут его жена Бритта продаёт крольчатину, овощи, фрукты, молочные продукты, самые разные специи и множество сортов растительного масла. Но это всё - попутный товар, а главный - гуси. Не будут клиенты за гусями приезжать, и магазинчик можно закрывать. Бритта нервничает:
«Я рада, что у нас гуси все под крышей. Мы ведь с этого живём. Я честно, говоря, опасаюсь за своё дело. Вот представьте себе, начнётся такая же паника, как тогда с «коровьим бешенством», и никто ведь целый год, а то и дольше, птицы есть не будет. Мы тогда разоримся».
Пока покупатель панике не поддаётся. В магазинчике две дамы обсуждают с Бритой Биандер, как лучше приготовить гусиную грудинку. А пожилой господин уже сейчас выбирает себе гуся к Рождеству. Птицу пометят, и Манфред Биандер уверяет, что именно эту особь он и доставит точно в срок клиенту. А не боится покупатель птичьего гриппа?
«Да, я считаю, что ничего страшного тут нет. Гуся, если по-хорошему, надо 4 или 5 часов в духовке держать. И температура градусов под двести. Тут любой вирус сжарится».
Вот и всё на сегодня. Передачу подготовили Грит Хоффманн, Маттиасу Бёллингеру и Карин Егер.