1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Откуда берутся герои

Ефим Шуман

27.02.2002

https://p.dw.com/p/22xD

Cегодня мы познакомим вас с книгой Дитмара Гризера «Они на самом деле жили», вышедшей в мюнхенском издательстве «Amalthea». Она рассказывает о прообразах, прототипах литературных героев: от Тевье-молочника, который принёс славу Шолому-Алейхему, до Лары из романа Пастернака «Доктор Живаго», от мадам Баттерфляй до Джеймса Бонда.

Порою истории, о которых идёт речь в книге австрийского публициста и «литературовед–детектива», как он сам себя называет, очень просты. Например, легендарный «агент 007», супер-шпион Джеймс Бонд появился на свет так: автор криминальных и приключенческих романов Ян Флеминг, сам бывший разведчик, искал простое, легко запоминающееся и вместе с тем хлёсткое имя для своего нового героя. И случайно наткнулся на книгу «Пернатые Карибского бассейна», которую написал американский орнитолог, профессор Джеймс Бонд. Он был известен разве что узкому кругу специалистов и описал 429 видов птиц, обитающих на Антильских островах и Багамах. Шестидесятилетний профессор Бонд жил вместе с супругой в Филадельфии и ничем, кроме зоологии, не интересовался. Поэтому о своём литературном тёзке он узнал лишь тогда, когда романы Яна Флеминга о Джеймсе Бонде давно стали бестселлерами, а фильмы о нём побили все кассовые рекорды.

История Ольги Ивинской, поздней любви Бориса Пастернака, которая стала прототипом Лары в его романе «Доктор Живаго», более увлекательна. И более трагична. Травили не только писателя, которому пришлось отказаться от присуждённой ему Нобелевской премии. Травили и его подругу, которая была на 22 года моложе его и работала редактором в журнале «Новый мир». Её дважды арестовывала госбезопасность, причём, второй раз, уже после смерти Пастернака, посадили не только Ольгу Ивинскую, но и её дочь Ирину. Когда «Лара» умерла в сентябре 1995 года в своей маленькой квартирке недалеко от Савёловского вокзала в Москве, газета «Известия» откликнулась некрологом, в котором были такие слова: «Это нелегко – быть в России музой поэта».

Сегодня имя Ольги Ивинской уже известно в России многим: вышли и её воспоминания, изданные уже много лет назад на Западе, есть книги, рассказывающие о её романе с Борисом Пастернаком и об истории создания «Доктора Живаго». А вот имя Йохана Адама Хартмана ничего не говорит не только россиянам, но и очень многим немцам. А между тем, именно этот уроженец небольшого городка в Пфальце, иммигрировавший а шестидесятых годах восемнадцатого века в Америку, был прототипом знаменитого Натти Бампо – отважного охотника, проводника и друга индейцев, которого под прозвищами Кожаный Чулок, Зверобой, Следопыт и Соколиный Глаз знает каждый мальчишка, который зачитывался романами Фенимора Купера.
Кажется невероятным, что центральный персонаж пяти самых знаменитых книг про индейцев и бесчисленных американских вестернов был на самом деле немцем! Но факты говорят сами за себя. Разумеется, Кожаный Чулок – это собирательный образ и литературного вымысла в произведениях Купера немало, и всё же нет сомнения в том, что писатель многое почерпнул из рассказов Йохана Адама Хартмана, с которым жил по соседству. Купер, который был на сорок лет моложе Хартмана, с жадностью слушал рассказы одного из немногих ещё остававшихся в живых участников войны за независимость.

Хартман прибыл в Америку на пароходе «Бостон» в 1764 году: его имя сохранилось в составленном тогда списке новых иммигрантов из Пфальца. Так как грамоты он в свои шестнадцать лет не знал, рядом с его именем стоит вместо подписи крест. Пфальц был тогда главным «поставщиком» немецких переселенцев в Америку. Достаточно вспомнить хотя бы семью Хайнцов, отпрыск которой – Генри Джон Хайнц – стал миллионером, владельцем плантаций помидоров и крупнейшим в мире производителем кетчупа. Йохану Адаму Хартману была уготована более скромная судьба. Он стал солдатом, патрулировал пограничные районы, во время гражданской войны сражался (кстати говоря, под командованием генерала Герххаймера – тоже иммигранта из Пфальца) на стороне республиканцев. Сам Хартман дослужился всего лишь до фельдфебеля. С индейцами он сталкивался не раз и далеко не всегда эти встречи заканчивались мирно. Однажды его даже арестовали, обвинив в убийстве индейца: Хартман якобы застрелил его за то, что тот похвалялся самолично снятым скальпом белого ребёнка. Но доказательств не было, Хартман всё отрицал, и его в конце концов оправдали. Как бы то ни было, но ветеран был в глубокой старости (он прожил 92 года) очень почитаемым и уважаемым человеком. Памятник на его могиле, с военным крестом на надгробной плите, сохранился до сих пор, и каждый год в День памяти (в этот день американцы поминают погибших солдат) ветераны украшают этот памятник цветами и звёздно–полосатыми лентами.
Мемориальная доска установлена и на стене ратуши в окружённом виноградниками немецком городке Эденкобен, где родился Хартман. Но табличка эта установлена вовсе не в честь солдата Хартмана. На ней надпись: «В память о великом сыне нашего города Йохане Адаме Хартмане, прославившемся как Кожаный Чулок – герой романов Фенимора Купера».

В книге Дитмара Гризера «Они на самом деле жили» много таких увлекательных историй. Расскажем ещё одну – более серьёзную.
18 ноября 1941 года информационное агентство нацистского «третьего рейха» распространило следующее сообщение: «Начальник технического управления люфтваффе генерал–полковник Эрнст Удет, участвовавший в испытании нового оружия, получил в результате несчастного случая тяжёлые ранения, от которых он скончался по дороге в госпиталь. Фюрер приказал похоронить трагически погибшего при исполнении служебного долга офицера с высшими почестями».
Среди тех, кто читал это сообщение, перепечатанное и в американских газетах, был прозаик и драматург Карл Цукмайер. Он эмигрировал из Австрии после присоединения её к гитлеровской Германии. Первые попытки Цукмайера продолжить литературную карьеру в США оказались неудачными. В конце концов, он поселился на ферме в штате Вермонт. Спустя три с лишним десятилетия после него это сделает и Александр Солженицын, но Солженицын искал уединения, чтобы спокойно работать над циклом романов о русской революции, а Карл Цукмайер хотел вообще бросить литературу и заняться сельским хозяйством. Он выращивал картофель, доил коров, кормил кур и как будто был счастлив.
Но однажды вечером поздней осенью 1942 года, когда за окном шёл дождь и весело трещали дрова в печке, Цукмайер снова сел за письменный стол. На роман или даже повесть у него не было ни времени, ни сил, поэтому он решил написать пьесу. Она стала одной из самых известных и популярных пьес первых послевоенных лет на Западе, и считается одним из классических произведений немецкой драматургии наряду со знаменитым «Капитаном из Кёпеника» того же Цукмайера. А фильм с Куртом Юргенсом в главной роли, снятый в Западной Германии уже в середине пятидесятых годов, с триумфом прошёл по экранам многих стран мира.

Называется этот фильм, как и пьеса, «Генерал дьявола» (русский перевод И. Фрадкина вышел в изд. «Искусство» в 1984 году в книге «Карл Цукмайер. Пьесы»). Главный герой пьесы – бывший лётчик, генерал Харрас. Прообразом его стал Эрнст Удет. Удет был в течение многих лет другом Карла Цукмайера. Во время первой мировой войны будущий драматург, лейтенант резерва, проходил стажировку в легендарном авиаполку барона Рихтхофена. И подружился здесь с другим юным лейтенантом – Эрнстом Удетом, который тоже начинал наблюдателем–корректировщиком, но затем стал одним из самых удачливых асов истребительного полка. Несмотря на свои двадцать два года, Удет уже сбил больше шестидесяти самолётов противника и был награждён за это «Железным Крестом». Командир эскадрильи (а это был никто иной, как Герман Геринг, будущий нацистский рейхсмаршал) считал Удета лучшим своим лётчиком.
Несмотря на то, что после войны судьба забрасывала Удета то в Аргентину, где он был пилотом чартерных авиакомпаний, то в Кению и Танганьику, куда доставлял экспедиции орнитологов, то в Голливуд, где искатель приключений снялся в нескольких фильмах, выполняя фигуры высшего пилотажа, связь его с Цукмайером, который жил в Вене, не прерывалась.
Цукмайер приезжал к другу в Берлин и после прихода нацистов к власти, когда Удет благодаря покровительству своего бывшего командира Геринга уже начал делать стремительную карьеру в министерстве военной авиации «третьего рейха». В июне 1936 года он был назначен начальником технического управления люфтваффе. Вскоре после этого они снова встретились в Берлине. Карл Цукмайер был настроен мрачно: только что нацисты конфисковали и уничтожили весь тираж его нового романа – за его «антинародную» направленность.

«Беги отсюда, беги! И никогда сюда больше не возвращайся! – сказал ему Эрнст Удет. – Здесь потеряно всякое уважение к человеку, всякие понятия о чести».
«А ты? Что будет с тобой?» – спросил изумлённый Цукмайер сидящего перед ним генерала.
«Мне деться некуда. Я не могу жить без неба, без самолётов. Но когда нибудь и меня дьявол заберёт со всеми этими…» Эрнст Удет замолчал и потом снова повторил: «А ты беги из Германии. Тебе с твоими хорошо известными левыми убеждениями и бабушкой–еврейкой здесь угрожает серьёзная опасность».
Они много выпили в тот вечер и крепко обнялись на прощанье. И больше уже никогда не виделись. Карл Цукмайер последовал совету друга и эмигрировал.
В своей пьесе «Генерал дьявола» Цукмайер рассказал о трагедии этого человека, ненавидевшего нацизм и нацистов и всё же верно служившего им, о своеобразном раздвоении личности, которое сделало из Удета алкоголика и наркомана. Самолёты оказались здесь слабой компенсацией. У воздушного аса, ставшего во главе боевого снабжения люфтваффе и решавшего, какие истребители и бомбардировщики запускать в серийное производство, не было ни соответствующего технического образования, ни опыта организаторской работы. Он наделал множество ошибок. Кроме того, немецкая авиация, ориентированная на «блицкриг», оказалась несостоятельной в затяжной воздушной войне с Англией. Юркие «спитфайеры», более современное вооружение и героизм британских лётчиков сделали неизбежным поражение нацистской Германии в «битве за Англию», хотя англичане в сороковом – первой половине сорок первого года в одиночку сражались с нацистами: Европа была побеждена, а Советский Союз ещё в сентябре 39-го года стал союзником Гитлера. Все попытки Удета запустить в производство новые самолёты (например, бомбардировщик «Хейнкель» с турбореактивным двигателем) оказались неудачными. И хотя после успешного для «третьего рейха» начала войны с Советским Союзом его репутация, как и репутация его шефа Геринга несколько поправились, Эрнст Удет уже почти не вылезал из запоев, и 17-го ноября 1941 года, находясь в состоянии глубокой депрессии, покончил с собой.
Конечно, Карл Цукмайер, когда создавал образ своего «генерала дьявола» Харраса, всего этого не знал. Ведь нацистская верхушка из пропагандистских соображений решила скрыть факт самоубийства Удета. Было сообщено, как мы уже говорили, что он погиб в результате несчастного случая во время испытаний нового оружия. Но драматург, хорошо знавший человека, который стал прототипом его литературного героя, великолепно показал всю двойственность характера Харраса–Удета, укоры совести, которые тот заглушал спиртным, его конформизм и страх, столь, казалось бы, несвойственные герою–лётчику. Мы часто задаём себе вопрос: почему же покорно давали убивать себя Сталину, почему не сопротивлялись герои гражданской войны, храбрецы и умницы, хорошо понимавшие, что происходит вокруг? Пьеса Карла Цукмайера «Генерал дьявола» помогает это понять.