О будущем Золотого зала можно не беспокоиться

Снова январь, снова Штраус, и снова весь мир пританцовывает в такт венского вальса. Концерт транслируется на 38 стран мира. Что, конечно, радует венских музыкантов: одна лишь эта трансляция пополняет кассу знаменитого оркестра суммой, лишь чуть-чуть недотягивающей до шестизначной. Проходит немногим больше недели - и на прилавках музыкальных магазинов появляется диск с записью последнего Новогоднего концерта.



"Обувная коробка", которая покорила мир

140 лет назад, когда 6 января 1870 года на площади Карлсплатц в Вене открылся новый концертный зал, музыкальная коммерция только вступала в свои права. На открытии играли не вальсы, а - сообразно важности события - Пятую симфонию Бетховена. Публика была в восторге. Очевидец свидетельствовал:

"Новый дом для Венского музыкального общества - это роскошное здание, построенное в традициях античной архитектуры: массивный фундамент, затем - три уровня балконов и окон. Позолоченный барельеф, белые статуи в нишах и арабески под крышей подчеркивают игру красок".

В отделке зала, построенного по проекту архитектора Теофила Ханзена (Theophil Hansen), доминировало, сообразно вкусу эпохи и габсбургской империи, золото. Но золотыми были не только стены: "золотой" оказалась и акустика нового зала.

Истинное "золото" Золотого зала

Сегодня любой архитектор расскажет вам о преимуществах пространства, форму которого для простоты называют "обувной коробкой": ширина помещения приблизительно два раза укладывается в его длину и почти равна высоте. Это обеспечивает эффект, известный в современной акустике как "раннее отражение звука": то есть, прежде, чем звук доходит до слухового нерва сидящего в зале, он успевает отразиться от стен и потолка зала, что, однако, не приводит к задержке и смазыванию.

Когда музыканты говорили, что зал "поет и играет вместе с ними", это не было преувеличением. Дирижер Бруно Вальтер писал: "Несмотря на большой объем помещения, даже в самом отдаленном уголке самые быстрые пассажи слышны со всей ясностью и без малейшего искажения".

Слух о венском чуде вскоре прошел по всея Европе, и копии Золотого зала начали возникать повсеместно: Концертгебау в Амстердаме, Тонхалле в Цюрихе, зал в Базеле, Symphony Hаll в Бостоне. В Германии копией Золотого зала был открытый всего через шесть лет после него, в 1876 году, зал Нового Гевандхауса в Лейпциге (он был разрушен во время войны), а в России - Большой зал Московской консерватории и Глазуновский зал Петербургской консерватории. Кстати, Антон Рубинштейн, создатель и директор первой в России консерватории - Петербургской, был и одним из первых дирижеров, которым довелось работать в Золотом зале (он руководил в те годы концертами Венского музыкального общества).

В общем, практически до послевоенного торжества модернистской архитектуры почти все концертные залы мира строились с прицелом на Золотой зал в Вене. Эталоном являлся он и для послевоенных строителей "храмов музыки": так, знаменитый финский модернист, архитектор Алвар Аалто, подавая на конкурс свой проект Эссенского оперного и концертного зала (ныне известного как "Аалто-театр"), писал в сопроводительном письме о стремлении "достигнуть средствами современной архитектуры идеала Золотого зала в Вене".

Абонементный аншлаг

Современная концертная жизнь предъявляет, конечно, иные требования. "Обувные коробки" не столь оптимальны для новой музыки и других экспериментов. Концертному залу будущего еще лишь предстоит возникнуть, полагают многие из работающих в этой сфере архитекторов. Но о судьбе Золотого зала, где из года в год распродаются более 90 процентов концертных билетов, в любом случае беспокоиться не приходится.

"Многие считают нас консервативными. Может быть, - говорит генеральный секретарь венского общества друзей музыки Томас Ангиян (Thomas Angyan). - Но я сам с удивлением установил, что в этом году в нас снова выросло число абонементов - более, чем на 6 процентов в сравнении с прошлым годом."

А запись в очередь на следующий новогодний концерт 2011 года уже началась.

Автор: Анастасия Рахманова
Редактор: Ефим Шуман