Перестраховочная компания под названием "правительство"

Немецкий еженедельник Spiegel посвящает обширную статью ситуации в азиатском регионе. По мнению издания, действия премьер-министра Японии Коидзуми восстанавливают соседние страны против Японии и ведут к ее политической изоляции. Тем временем Китай постепенно приобретает господствующее положение на континенте:

Япония полагает, что она сегодня, как и в старые времена, окружена врагами. Соединенные Штаты к ним не относятся, наоборот, они больше, чем когда-либо играют роль незаменимого союзника. Врагами считаются рвущийся в сверхдержавы Китай и бывшая японская колония Корея.

Зачем глава правительства в Токио своим подчеркнуто национал-консервативным настроем провоцирует соседей? И действительно ли Коидзуми - реформатор, которому японцы поклоняются как поп-звезде, - националист по убеждению?

Дзюнъитиро Коидзуми 63 года. Это весьма противоречивая личность. Он большой поклонник опер Вагнера, издал компакт-диск Элвиса Пресли и ценит в равной степени театр Кабуки и американский вестерн. Но прежде всего он - "один в поле воин", упрямец, стремящийся радикально модернизировать страну, известную своей любовью к гармонии.

В Азии наблюдается перегруппировка сил. Притягательная сила США постепенно ослабевает, власть будущей сверхдержавы – Китая – уже чувствуется повсюду. Япония Дзюнъитиро Коидзуми не без сопротивления сходит с первых ролей. Ему бы следовало, по крайней мере, заверить своих соседей, что Токио не представляет для них военной угрозы. Что хотя бы это действительно дело прошлого.

Немецкая газета Die Zeit продолжает обсуждать обстоятельства захвата в заложники и последующего освобождения работавшего в Ираке немецкого археолога Сузанне Остхоф:

Любовь - штука сложная. Особенно когда речь идет о любви к отечеству. И тем более, когда это отечество называется Германия. "Это моя страна, какая бы она ни была", - сказал когда-то о Соединенных Штатах Америки американский политический деятель немецкого происхождения Карл Шурц.

Это высказывание трудно применить к Германии с ее преступным прошлым. Сегодня, через 60 лет после национал-социализма, немцам более или менее удалось примириться с самими собой, однако говорить о патриотизме без оговорок они все еще не научились. Кроме того, трубить о патриотизме на всех углах как-то не годится, не говоря уже о том, что патриотизм, как и любовь, навязать невозможно.

Немецкий патриотизм – тема деликатная, она требует особенной осторожности и терпения. В связи с этим хочется пожелать, чтобы консервативные ура-патриоты перестали проповедовать любовь к отечеству, развязывать общественные дискуссии о патриотизме или выступать за введение в школах пения хором немецкого национального гимна. Не надо так много об этом говорить, и все будет хорошо! В конце концов, удалось же нам тут сколотить вполне либеральное государство с довольно разумными законами. Причем, такое, которое не только требует жертв от граждан, но и имеет обыкновение о них заботиться и даже провозглашает: "Это мои граждане - какими бы они ни были!".

В течение последних недель мы имели возможность наблюдать за событиями, которые могли бы послужить иллюстрацией к этим рассуждениям.

Немецкий археолог Сузанне Остхоф была захвачена в заложники. Находясь в Ираке, она понимала, что находится в опасности, и подвергала себя ей сознательно. Ничто не указывало на то, что она хоть в каком-то смысле еще связана со своей бывшей родиной, Германией.

Несмотря на это, немецкое правительство предприняло значительные усилия и заплатило, по всей вероятности, значительную сумму денег, чтобы освободить свою гражданку Остхоф их плена. Операция завершилась успехом: вот уже около двух недель она находится на свободе. Именно таким и представляется идеальное государство: если нужно, оно не жалеет ни усилий, ни денег для спасения своих граждан, и ему все равно, лояльны ли эти граждане или хотя бы благоразумны.

Впрочем, долг государства заботиться о своих гражданах тоже имеет предел. Сузанне Остхоф сейчас как раз занята исследованием того, где этот предел находится. Она все еще не связалась со своей семьей в Баварии - но это не касается ни государства, ни широкой общественности. Первое после освобождения интервью Остхоф дала не немецким СМИ, которые уделяли много внимания истории ее захвата в плен, а арабскому новостному каналу "Аль-Джазира".

Непроизвольно возникает вопрос о том, какую роль Сузанне Остхоф отводит правительству в Берлине. Это что для нее, что-то вроде перестраховочной компании, которая не должна задавать вопросов, а только платить?

Сразу несколько обстоятельств указывают на то, что она испытывает по отношению к своей стране чувства, которые были широко распространены в 60-70-е годы. Многие были тогда против государства, но при этом не стеснялись обращаться к нему за помощью в любой неприятности.