1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Портрет: Александр Франц фон Раль

Фёдор Буцко

https://p.dw.com/p/3gRV

После указа Петра Великого, приглашавшего иностранцев на русскую службу, в Россию приехали десятки тысяч немцев, голландцев, французов, шведов, англичан и других европейцев. В середине восемнадцатого столетия в столице Санкт-Петербурге, население которого составляло всего около 75 тысяч человек, проживало почти шесть тысяч иностранцев. Около половины из них были немцами. А всего немцев в Российской империи насчитывалось около 150 тысяч. Причём число их постоянно увеличивалось. В Петербурге немцы составляли самое многочисленное национальное меньшинство. Традиционными «немецкими» профессиями были ремесло, врачевание, преподавание, наука и предпринимательство. Сегодня речь пойдёт о придворном банкире и большом любителе музыки Александре Франце фон Рале.

О первой половине жизни Александра Раля известно немного. Он родился и вырос в городе Ханау на юге Германии. Занимался торговлей. А в 1788 году в возрасте 32 лет он приехал в Россию. В Городской обывательской книге Санкт-Петербурга Александр Раль записался как купец первой гильдии. На решение отправиться в Россию, видимо, повлиял тот факт, что его дядя, профессиональный военный, уже долгое время был генерал-майором на русской службе.

По ходатайству генерал-майора Раля племянник был принят на службу в контору придворного банкира Ричарда Сутерланда. Выражаясь современным языком, контора Сутерланда была главным частным банком в России и обладала широкими международными связями. Сутерланд занимался русскими внешними займами в Европе, ссужал деньгами купцов и промышленников. В числе его должников были многие представители знати, в том числе и наследник престола Павел Петрович.

Александр Раль многому научился у Сутерланда и вскоре стал одним из его ближайших помощников. Однако в 1791 году в результате неудачных биржевых операций Сутерланд разорился. Оказались растрачены казённые деньги, и во избежание позора Сутерланд покончил с собой. Созданная государственная комиссия на протяжении пяти лет расследовала обстоятельства этого дела. В итоге комиссия сочла помощников банкира, среди них был и Александр Раль, непричастными к растрате казённых денег и оправдала их.

В 1798 году, во время правления Павла I, была организована контора придворных банкиров и комиссионеров Воут, Вельо, Раль и Компания. Они занимались внешними и внутренними финансовыми операциями. В частности, они договаривались с европейскими банками о кредитах для России. Они же выполняли инкассаторские функции доставки денег в дипломатические представительства России и в места расположения русской армии во время военных походов.

Кроме того, Александр Раль, как и его коллеги, владел собственными торговыми и банковскими конторами и принимал активное участие в деловой жизни России. Дела его шли настолько успешно, что вскоре Раль стал «королём» Санкт-Петербургской биржи. Он обладал большим капиталом и ещё большим влиянием в деловых кругах. Современники отмечали лёгкость и быстроту, с которой он совершал сделки.

Будущий зять Александра Раля, учёный Теодор Фридрих фон Шуберт так описал его:

«Красивый, высокий человек, всегда во фраке, коротких панталонах и шёлковых чулках; его волосы были напудрены и заплетены сзади в короткую толстую косичку. Он знал что-то обо всём, но весьма поверхностно и ничему никогда не учился, кроме языков, которые знал в совершенстве. С блестящими светскими манерами, любезный (когда он этого хотел), барон Раль обладал индивидуальностью и сразу же привлекал внимание в любом обществе и обычно нравился».

В 1800 году Раль был возведён в баронское достоинство и принял российское подданство. Дела шли хорошо: Александру Ралю принадлежали полдюжины домов в Петербурге, дачи, загородные дома и имения в разных губерниях. Кроме того, он владел несколькими фабриками и вложил большие средства в заводы тяжелой промышленности на Урале. Находясь на вершине своего финансового успеха, барон прославился и как любитель музыки.

В его доме на Английской набережной в Петербурге практически каждый день звучала музыка. Сам Александр Франц (или Александр Александрович, как его стали называть в России) хорошо играл на скрипке и фортепьяно. Любила музицировать и его жена Елизавета Николаевна – дочь богатого сахарозаводчика Молво. Друзья семьи вспоминали, что вдвоём они исполняли в четыре руки практически весь репертуар того времени.

В гостях у Александра Раля перебывали практически все знаменитые музыканты, приезжавшие в Петербург. В конце 18 – первой трети 19 века его особняк, и поныне украшающий собой Английскую набережную, стал центром светской музыкальной жизни города. На протяжении многих лет практически ежедневно здесь проводились музыкальные вечера. А по четвергам и воскресеньям на открытые обеды в дом барона Раля собирался весь свет общества: аристократия, дипломаты, знатное купечество и банкиры.

В 1792 году при помощи Раля удалось спасти от разорения Новое музыкальное общество. Новым оно называлось потому, что ещё в 1772 году в Петербурге было создано специальное Музыкальное общество, существовавшее на протяжении всей последней четверти 18 века. Этот первый в России Музыкальный клуб был учрежден «соединением из некоторых любителей музыки». Членский взнос составлял 10 рублей, на эти деньги были наняты «комнаты, управляющий музыкою и несколько аккомпанирующих и духовых музыкантов из Придворной капеллы».

Помимо устройства концертов, для которых нередко приглашались известные виртуозы и придворные певчие, в обязанности клуба входила также организация балов и маскарадов. Количество членов в первый период существования клуба достигло 300 человек. Однако экономические трудности вскоре привели к распаду этого учреждения, и в 1777 году клуб закрылся. Как сообщали «Санкт-Петербургские ведомости» в 1774 году, клуб находился на Новоисаакиевской улице, а экономом его был немец Карлштрем, игравший заметную роль также и в следующем, Новом музыкальном обществе, возникшем на развалинах первого.

Возрождение Музыкального клуба произошло в конце 1778 года. В числе его организаторов были барон Демидов, статский советник Стиксель, виноторговец Бландо и другие «ревностные охотники до музыки». На этот раз клуб стал известен под названием Нового музыкального общества. В него вошли выдающиеся музыканты того времени, как, например, пианист Пальшау и певец Комаскино. В 1788 – 1789 годах в Общество вступил Дмитрий Сергеевич Бортнянский – крупнейший композитор той эпохи, учившийся в Италии, впоследствии – директор Придворной певческой капеллы и знаменитый автор духовных сочинений. Среди наиболее значительных имен членов клуба – знаменитый актер Иван Дмитревский и славный русский комедиограф Денис Фонвизин.

К концу 80-х годов Общество развернуло значительную деятельность, но уже в марте 1792 года газеты сообщили о долгах Музыкального клуба и распродаже принадлежавших ему мебели, музыкальных инструментов и прочего. Однако некоторые прежние члены решили возобновить деятельность Общества. 1 ноября был избран совет старейшин, куда вошел меценат и большой любитель музыки барон Александр Александрович Раль. С 20 ноября начались регулярные концерты. Сразу же определилась их серьезная просветительская направленность. Вот как выглядела программа первого из них, состоявшегося 20 ноября 1792 года:

«Концерт начнется большой симфонией господина Гейдена, то есть Гайдна, после которой славный господин Гезелер, то есть Геслер, будет играть концерт на фортепиано. Потом будет пето несколько арий, и после оных концерт кончится торжественною музыкою сочинения господина Сарти, с роговою музыкою и с хорами».

Из газетных публикаций ясно, что в 1793 году состоялось пять концертов клуба. В них неоднократно принимали участие лучшие итальянские певцы.

Именно из этой любительской организации десять лет спустя выросло знаменитое Филармоническое общество, широко развернувшее просветительскую музыкальную деятельность. Евгений Альбрехт, бывший председателем Общества в последней четверти XIX века описал, как возникла идея создать Филармоническое общество:

«В ноябре 1801 года на одном из вечеров у придворного банкира Раля начался разговор о последних сочинениях Гайдна и Моцарта. Виолончелист Бахман прочёл присутствующим несколько писем, полученных им из Вены, с описанием того блестящего успеха, который имел Гайдн при исполнении им своей оратории «Сотворение мира». Вслед за этим встал вопрос, почему бы и в Петербурге не исполнить ту же ораторию с благотворительной целью».

В марте 1802 года было создано благотворительное общество под названием «Касса музыкантских вдов». В уставе были записаны музыкально-просветительские и благотворительные цели. Имея в качестве придворного банкира доступ ко двору, Александру Ралю удалось привлечь к Обществу многих влиятельных лиц. Старания Раля и других учредителей увенчались незамедлительным успехом:

«Императорский двор, равно как и публика, с удовольствием воспользовались случаем к благотворению, и сбор, полученный с первых же концертов, устроенных в Лионовом зале 24 и 31 марта, в коих было исполнено «Сотворение мира» Гайдна и в которых знатнейшие и отличнейшие любители вспомоществовали Императорской Капелле своею игрой, превзошёл величайшие ожидания».

Концерты, прошедшие в марте 1802 года принято считать датой рождения Санкт-Петербургского Филармонического общества. Эта организация успешно совмещала благотворительные цели с просветительской деятельностью. На концертах Филармонического общества исполнялись большие и сложные произведения, развивавшие в публике художественный вкус. В 1805 году Филармоническое общество получило официальный статус. Александр Раль стал одним из его почётных директоров.

Вместе с ним почётными директорами были столь влиятельные люди, как сенатор граф Виельгорский, обер-камергеры барон Строганов и Нарышкин. Другим почётным директором Общества был историк, литературовед, наставник великих князей и директор немецкого театра в Петербурге Фёдор Аделунг, кстати, как и Раль, бывший уроженцем Германии.

По инициативе Аделунга в 1808 году были отчеканены медали Филармонического общества с изображением Йозефа Гайдна как «виновника основания и столь быстрого развития Общества». Все медали чеканились из серебра, кроме двух золотых экземпляров. Один был поднесён императору, а второй был послан в Вену композитору Гайдну, ответившему на этот дар следующим письмом:

«Высокородные государи, глубокоуважаемые председатели Филармонического общества! Мне очень трудно найти слова, чтобы выразить Вам чувство высочайшей благодарности, вызванное Вашим посланием и приложенной ценной медалью. Будьте уверены – я горд узнать, что моя работа была принята аплодисментами Вашей большой столицы. Вы оживили мои иссякающие силы, а сознание того, что моя музыка помогла утешить несчастных и осушить слезы вдов и сирот, доставило мне несколько счастливых часов и скрасило радостью мою старость. Пусть не угаснет важная актуальность Вашего красивого дела, создающего таланты, поддерживающего обучение музыкальному искусству и ободряющего доброжелательных людей к благодеянию. С этим твердым убеждением, о котором я прошу сообщить всем членам Филармонического общества, я и расстаюсь с Вами, высокородные государи и учредители. Ваш благодарный почитатель И. Гайдн».

К сожалению, дела самого барона Раля шли не столь успешно, как у созданного им Общества, и в 1817 году он обанкротился. В Петербурге ходили слухи, что причиной разорения стали сыновья барона. У Раля была большая семья: три сына и пять дочерей, на образование которых он тратил большие деньги. Однако настоящей причиной банкротства стала запутанность его дел. Барон не скупился на оборудование фабрик и обучение персонала, однако, совершенно не занимался их управлением. Он не любил длительных, требующих постоянного внимания дел. В итоге его имения и заводы не приносили дохода. Раль потерял не только все свои деньги, но и деньги привлечённых им инвесторов.

Он решился занять 300 тысяч рублей в Кабинете Его Императорского Величества на восемь лет с процентами под залог всех своих имений и домов. Увы, дела его не пошли в гору. Раль жил в постоянных поисках денег для отдачи процентов. Заботы расстроили его здоровье, он сделался больным и желчным стариком. В 1833 году он умер.

Дом барона на Английской набережной указом императора Николая I был оставлен вдове Раля с тем, чтобы после её смерти он был разделён между её детьми без различия пола. Император вспомнил о заслугах Раля перед государством:

«Особенно в критическое время войны 1812 года, барон не колеблясь рисковал всем состоянием своим».

Подводя итог, можно сказать, что все дети барона были также музыкальны, как и он. Один из них – Фёдор Раль – стал капельмейстером Императорских театров, много занимался оркестровками и аранжировками музыкальных произведений. Его самая известная работа это оркестровка партии военного оркестра в опере “Руслан и Людмила” Михаила Ивановича Глинки, с которым он был дружен.

Созданное при участии Александра Александровича Раля Филармоническое общество успешно просуществовало до начала Первой мировой войны, когда его деятельность была приостановлена, а после революции не возобновлялась. Филармоническое общество было воссоздано в 1991 году.

Фёдор Буцко