Путин и Басаев: две логики насилия
20 марта 2005 г.
Путинская команда с облегчением вздохнула. Плохо, что далеко не все наместники Москвы в гигантской российской империи верно интерпретируют кремлевскую риторику. В то время, как президент Российской Федерации со товарищи празднует победу в борьбе с терроризмом внутри страны, его полномочный представитель на юге России заявляет, что Масхадов был слабым политиком, не пользовавшимся авторитетом в рядах террористов. Похоже, это суждение соответствует действительности, но не официальной версии Кремля. Всего за четыре дня до смерти в последнем данном им интервью Масхадов потребовал получасового личного разговора с Путиным – результатом встречи могло бы быть окончание войны в кратчайшие сроки. Само собой разумеется, что это предложение пропало втуне. Дело в том, что Путин отлично знает своих реальных противников. В случае Чечни им является Шамиль Басаев.
В лице Путина и Басаева две различные логики насилия вершат свое разрушительное дело, независимо от разницы в их характере, образовании и морали. Со смертью Масхадова последний сдерживающий фактор в деятельности Басаева оказался утраченным. "Священная война с неверными" больше уже не представляется борьбой угнетенного народа за свои права. Лидер террористов говорит, что теперь сражавшиеся на стороне Масхадова воины могут отдыхать, а те, кто сражался за Аллаха, свое дело продолжат. Через два дня после смерти Масхадова в воздушном пространстве Чечни потерпел аварию вертолет Ми-8 с сотрудниками российских спецслужб на борту. По предварительной официальной версии, перед крушением вертолет зацепился за провода высоковольтной линии электропередач, не исключено впрочем, что машина подверглась обстрелу. Погибло 15 человек. Живущий за границей "министр пропаганды" чеченских боевиков подвел свой собственный итог: "Масхадов был первый президент, которого убили, несмотря на то, что он протянул руку примирения. И последний".