Романо Проди поедет спасать долю Eni в Кашагане

Природоохранное ведомство Казахстана на три месяца приостановило работы на нефтяном месторождении Кашаган. Называемая властями причина – нарушение разработчиками – международным консорциумом AGIP KCO - экологического законодательства республики. Более того, как стало известно также в понедельник, комитет таможенного контроля Минфина Казахстана возбудил уголовные дела в отношении ряда ответственных работников AGIP KCO. В данном случае в качестве причины указывается уклонение от уплаты таможенных платежей и сборов. В общем, судя по всему, трения между консорциумом и иностранными инвесторами с одной стороны и властями Казахстана с другой достигли предела. Как разрешится сложившаяся ситуация?

Видимо, ситуация вокруг консорциума и оператора по проекту «Кашаган» - итальянской компании ENI - настолько осложнилась, что для ее разрешения в Казахстан приедет премьер-министр Италии Романо Проди. Визит предварительно запланирован на первую половину октября. При этом, как это полагается на дипломатическом уровне, никто не говорит, что Проди приедет именно для решения кашаганской проблемы…

Пока ясно только одно: казахстанские власти подключили «тяжелую артиллерию».

Консорциуму AGIP KCO вменяются в вину нарушения экологического законодательства, а некоторым его сотрудникам – нарушение таможенного режима. Правда, пожалуй, мало кто (причем, как внутри республики, так и за ее пределами) верит в то, что Астана озабочена исключительно охраной каспийской природы. Как полагает известный казахстанский политолог Эдуард Полетаев:

- Многие специалисты скажут, что Кашаган – это очень сложное с точки зрения, в частности, экологии, месторождение. Нарушений при разработке не избежать, и я не уверен, что отечественные или любые другие компании не нарушали бы природоохранное законодательство. Здесь требуются совершенно иные технологии, чем те, которые применялись на других месторождениях. Здесь неизбежно могут быть ошибки. Но экология, конечно, в данном случае рассматривается как некий инструмент, определенная артиллерия в «наезде» на иностранные компании. Не стоит забывать, что Европа очень бережно относится к экологической проблематике, и, возможно, был определенный расчет на то, что к этому прислушаются с пониманием. Судя, правда, по комментариям иностранных СМИ, на Западе восприняли инициативу Казахстана именно как «наезд» на иностранных инвесторов.

Надо заметить, что ранее казахстанская сторона уже заявляла, что может потребовать лишить компанию ENI статуса оператора по проекту Кашаган в консорциуме AGIP KCO в связи с тем, что она снова объявила о переносе сроков начала промышленной добычи нефти на Кашагане с 2008-го на 2010 год. Астана считает, что условия заключенного в свое время контракта не выполняются. Политолог Эдуард Полетаев считает, что за природоохранными заявлениями и обвинениями со стороны Минфина кроется следующее:

- Все это - проявление двух важных тенденций. Во-первых, это несбывшиеся надежды казахстанского правительства на большую кашаганскую нефть, которая уже неоднократно откладывалась. Второе – это формирование новой ситуации вокруг каспийского нефтеносного бассейна и ряд внешнеполитических инициатив, которые позволяют Астане демонстрировать амбиции и говорить с Европой уже на другом языке. Наличие этого «золотого ларца» позволяет давить на иностранные компании и пересмотреть, возможно, контракты в сторону увеличения казахстанской пользы, я бы так сказал. Казахстан - это уже не та страна, которая нуждалась в каждой иностранной копейке. И надо учитывать еще позицию друга президента Назарбаева - Владимира Путина, который достаточно серьезно ставит вопрос о недропользовании иностранных инвесторов. В качестве примера часто приводится месторождение «Сахалин 2», которое было, так скажем, «пересмотрено» в пользу Российской Федерации. Вообще, очень многое, что у нас происходит в Казахстане, и в экономике, и в политике, на самом деле - копия российского опыта, адаптированная под местные условия. То, что делает Путин, укрепляет свою власть и строит энергетическую империю, то же хочется сделать и президенту Назарбаеву, который на недавнем саммите ШОС заявил о центрально-азиатском энергетическом альянсе…

По словам нашего корреспондента Ярослава Разумова, нынешнего развития конфликтной ситуации вокруг Кашагана ждали, но в чем-то оно стало и неожиданным. С одной стороны, целый ряд переносов сроков начала промышленного бурения на Кашагане не мог и дальше проходить гладко. Ведь казахстанские нефтяные амбиции, позиционирование себя в мире как страны, обладающей огромными углеводородными ресурсами, «привязаны» в основном к каспийскому шельфу. На сухопутной части Казахстана за годы независимости не было открыто ни одного нового месторождения. Кашаган же изначально, еще во время разведочных работ, подавался широкой публике как очень значительное, а затем и гигантское месторождение. При чем казахстанские власти говорили о его потенциале даже чаще, чем иностранные компании-инвесторы. В первую очередь на каспийский шельф рассчитывали казахстанские стратеги, когда строили планы довести объем нефтедобычи в стране в начале второго десятилетия этого века до 120-170 млн. тонн в год.

Вообще, отмечает Ярослав Разумов, похоже, что в основе многих нынешних проблем вокруг Кашагана лежит излишне некритическое отношение к его потенциалу в предыдущие годы. Максимально политизировав этот проект, Астана в итоге уже не могла дальше закрывать глаза на все новые отсрочки начала разработки. Это уже становилось вопросом политического престижа власти, особенно на фоне успешных действий Москвы по усилению своего влияния в нефтегазовых проектах в России, осуществляемых с участием иностранных компаний. Поэтому реакция Астаны на то, что «большая нефть» Кашагана становилась все более туманной, должна была последовать.

Но в то же время, сообщает наш корреспондент, нынешняя ситуация во многом неожиданна. Ведь информация о том, что запуск добычи на месторождении снова переносится и что проект дорожает, появилась еще осенью прошлого года. Почему же тогда открытое давление на оператора проекта началось только недавно? Не очень ясно также, чего этим хочет и может добиться Астана. Хотя детали контракта с инвесторами неизвестны, очевидно, что он позволяет им чувствовать себя в этом проекте вполне уверенно, в том числе и в отношении времени начала промышленной разработки Кашагана. Иначе инвесторы просто не вели бы себя так, не рисковали бы своими «затяжками» рано или поздно «нарваться» на санкции Астаны.

Ярослав Разумов задается вопросом: хочет ли казахстанская власть добиться смены оператора проекта? Но ведь это только на первый взгляд может казаться способом ускорить разработку Кашагана. Сам выбор нового оператора потребует времени, а еще больше времени займет «притирка» внутри большого и сложного консорциума. Может быть, все дело в стремлении казахстанской стороны через предпринятое давление увеличить свое присутствие в консорциуме, заставив партнеров пойти на расширение доли Национальной Компании «КазМунайГаз» (КМГ)?

Но самый главный вопрос заключается даже не в этом, - отмечает наш корреспондент. Почему проект разработки месторождения, которое называли крупнейшим из открытых в мире за последние 30 лет, постоянно тормозится? Члены консорциума объясняют это большой сложностью Кашагана, геологическими и экологическими проблемами, которые надо решить. Но уже начали или вот-вот начнут работать многие очень сложные шельфовые месторождения, к примеру, на севере Канады или на Сахалине. Если консорциум крупнейших мировых компаний никак не может подступиться к Кашагану в течение стольких лет, и это при рекордно высоких ценах на нефть, какой же тогда может оказаться себестоимость кашаганской нефти?

Вся эта очень непонятная затянувшаяся история, предполагает Разумов, уже делает правомочными предположения: а так ли богат нефтью Кашаган, как принято считать? Ряд экспертов, в основном, российских, еще в 90-е годы высказывали предположения о совсем иных мотивах тех, кто стремился на Кашаган. Известный российский политолог Юрий Бялый комментировал это так: «Нельзя сбрасывать со счетов риск так называемого "коммерческого блефа", когда активно поступающие в прессу радужные прогнозы по открытым месторождениям резко увеличивают курс акций входящих в соответствующий консорциум компаний, тем самым принося владельцам огромные прибыли. Вспомним, именно это и происходило в отношении многих нефтеносных структур на шельфе Азербайджана. Но окончилось достаточно скромно». Достаточно скептически высказывался на этот счет в свое время и Евгений Примаков…

Отметим лишь, что не только «радужные прогнозы», но и крупные скандалы вокруг проектов, подобных Кашагану, могут воздействовать на акции компаний. Что произойдет, если консорциум в итоге пойдет на расширение казахстанского участия в проекте? В итоге, скорее всего, акции и политические дивиденды всех его участников на определенную перспективу вновь вырастут. А собственно к добыче нефти это будет иметь косвенное отношение…

Ярослав Разумов, Дарья Брянцева