1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

Слияние E.ON и «Рургаза»

Сергей Вильгельм «НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА»

05.07.2002

https://p.dw.com/p/2SuC

В пятницу министерство экономики ФРГ разрешило ведущему немецкому энергетическому концерну E.ON покупку другого крупного концерна - «Рургаз». Разрешило, несмотря на протесты организаций, защищающих права потребителей. Чего же опасаются защитники потребителей? Как скажется покупка, совершённая E.ON, на внутреннем рынке Германии? Повлияет ли она на российский концерн «Газпром», часть акций которого принадлежит «Рургазу»?

В эту пятницу статс-секретарь в министерстве экономики ФРГ Альфред Таке санкционировал самую спорную, по мнению многих экспертов, сделку в истории экономики послевоенной Германии. Ведущий немецкий энергетический концерн E.ON стал владельцем другой крупной компании - «Рургаза». На пресс-конференции, проведённой по этому случаю, Таке, в частности, заявил:

«Я пришёл к выводу, что покупка компании «Рургаз» концерном E.ON повлечёт за собой ряд положительных последствий для немецкой экономики в целом. Однако при этом новый концерн должен будет взять на себя несколько серьёзных обязательств. Это делается для того, чтобы компенсировать негативные последствия сделки на внутреннем рынке».

Итак, энергоконцерн E.ON стал владельцем акционерного общества «Рургаз» из Эссена и одновременно - крупнейшим в Европе газовым концерном. Подробнее об E.ON расскажет мой коллега Павел Лось.

Концерн E.ON, главный офис которого расположен в Дюссельдорфе, - это одна из ведущих частных фирм Европы, обеспечивающих своих клиентов электроэнергией, природным газом и водой, и третье по величине промышленное предприятие в Германии. Возник он на базе концернов VEBA и VIAG. Сегодня в его штате работают примерно 150 тысяч сотрудников. Годовой оборот E.ON в прошлом году составил около 80 миллиардов евро.

Общая мощность предприятий, входящих в состав энергетического подразделения концерна E.ON - E.ON Energie, - достигает примерно 34 тысяч мегаватт. Клиентами E.ON Energie в Европе являются около 25 миллионов человек. В настоящее время его дочерние предприятия и деловые партнёры работают в 19 европейских странах, в том числе в Скандинавии, государствах Балтии, а также Нидерландах, Италии, Австрии, Венгрии, Польше, Чехии. В России E.ON Energie сотрудничает с «Газпромом», РАО «ЕЭС России» и калининградским «Янтарэнерго». Акции E.ON входят в важнейший германский биржевой индекс DAX.

Напомню, что разрешение на сделку, данное министерством экономики ФРГ, сопряжено с несколькими условиями. Самое важное из них состоит в том, что E.ON и «Рургазу» следует отказаться от их долевого участия в восточногерманском предприятии «Фербунднетц газ» - VNG, которое при этом должно остаться экономически самостоятельным. А фирме, которая пожелает войти в число его совладельцев, сначала придётся получить согласие федерального министерства экономики. E.ON и «Рургаз» должны отказаться от долевого участия ещё в нескольких фирмах, в том числе «Гельзенвассер» - крупнейшем в Германии частном предприятии, снабжающим страну водой. Клиентами «Гельзенвассер» являются более трёх миллионов домашних хозяйств ФРГ.

Против покупки E.ONом «Рургаза» по-прежнему протестуют общества защиты прав потребителей. По их мнению, сделка приведёт к тому, что у E.ON в Германии на рынке газа фактически окажется один-единственный конкурент, а это, в свою очередь, непременно повлечёт за собой повышение цен. Сегодня газовым отоплением пользуются более половины домашних хозяйств ФРГ - 53 процента. Причём на востоке страны, в так называемых новых землях, эта доля превышает общегерманский показатель и составляет 71 процент. Союз потребителей энергии охарактеризовал решение министерства экономики как «весьма сомнительное», а глава Федерального союза обществ защиты прав потребителей Эдда Мюллер заявила, что её объединение будет добиваться отмены министерского решения юридическим путём. И всё же немало специалистов считают, что в данной ситуации прогнозы развития цен слишком спекулятивны. Не исключено и то, что цены понизятся, говорят они.

Что же означает для германского рынка сделка E.ON и «Рургаза»? На этот вопрос отвечает экономический обозреватель нашей редакции Андрей Гурков.

- Я бы выделил в этой истории три аспекта: во-первых, мы имеем дело с вмешательством государства в дела экономики. Обычно общество реагирует достаточно аллергически на подобные решения, тем более что антимонопольное ведомство Германии высказалось против этой сделки. Однако в данном случае аргументация правительства, вернее того чиновника в министерстве экономики, который принимал это решение, такова, что речь идет о стратегически важном решении для энергетической отрасли Германии, и, добавлю от себя, речь идет о поддержке частных компаний, а не государственных или полугосударственных компаний. В энергетической отрасли Европы сейчас происходит серьезные изменения, вязанные с перестановкой сил. Дело в ом, что раньше энергетические компании были сфокусированы невольно на свои собственные рынки, чтобы развиваться они прикупали различные непрофильные предприятия. Тот же E.ON, например, владел транспортной компанией. Теперь, в ходе либерализации энергетических рынков Европы возникла возможность перешагнуть через границу Германии для немецких энергетических компаний и стать глобально оперирующей компанией. Сейчас тот же E.ON продал эту транспортную фирму, потому что она не является профильной для предприятия и концентрируется на своем основном бизнесе. А основной его бизнес электричество и газ. Аналогично действует и конкуренты E.ONа, в том числе французская компания «Gaz de France». Если бы, предполагают многие эксперты в Германии, не было бы дано разрешение E.ONу купить «Рургаз», то «Рургаз» попыталась бы купить французская компания. В этом смысле решение правительства или министерства экономики – это решение в пользу сохранения рабочих мест в Германии и в пользу выстраивания в Германии мощных оперирующих на международном рынке энергетических компаний. Одной из таковых становится теперь компания E.ON.

А теперь коснёмся другой проблемы. «Рургазу» принадлежат около пяти процентов акций российского «Газпрома», поставки газа из России покрывают почти треть потребностей эссенского концерна. Председатель правления «Рургаза» Буркхард Бергман с 2000 года входит в состав совета директоров российского акционерного общества. К слову сказать, он - единственный иностранец в этом совете. Договоры «Рургаза» с россиянами заключены до 2030 года. Тут вполне уместен вопрос: отразится ли сделка E.ON и «Рургаза» на положении «Газпрома»? Экономический обозреватель нашей редакции Андрей Гурков отвечает на него утвердительно...

- Эта сделка, безусловно, скажется на России, прежде всего, на российской компании «Газпром» и об этом открыто говорят здесь в Германии. «Рургаз» является крупнейшим иностранным акционером «Газпрома», имеет примерно пять процентов акций «Газпрома», который теперь оказался в совершенно новой ситуации: если «Рургаз» был крупным концерном, то теперь он входит в состав гигантской структуры. Теперь за спиной у «Рургаза» стоит хозяин обладающий совершенно иными, качественно иными финансовыми возможностями. И министерство, давая E.ONу разрешение на покупку оставшегося пакета акций «Рургаза» подчеркнула, что ожидает от E.ONа инвестиций в газоснабжения Германии из России, иными словами в российские газопроводы и вообще в российский газовый бизнес. Одним из следствий произошедшего будут, видимо, более мощные инвестиции в газовую отрасль России. Вторая особенность этой сделки для России состоит в том, что партнер несколько изменился. На протяжении четверти века Россия имела дело с «Рургазом». Она и дальше будет иметь дело с «Рургазом», но могут появиться уже и новые люди, потому что начальниками «Рургаза» будут менеджеры E.ONа.

Мы решили поинтересоваться, как оценивает сделку E.ON и «Рургаза» российская сторона. По словам главы пресс-службы «Газпрома» Игоря Плотникова, руководство концерна вряд ли будет комментировать это событие. О мнении же российских экономистов вы узнаете из сообщения нашего московского корреспондента Анатолия Доценко.

Исполнительный директор Московского Экспертного института Андрей Нещадин уверен в том, что последствия подобной сделки с точки зрения российских интересов будут исключительно положительные: «Во-первых, до сих пор экономическое сотрудничество между «Газпромом» и «Рургазом» развивалось нормально и стабильно. Во-вторых, российская сторона, безусловно, и по весьма понятным причинам заинтересована в сотрудничестве с одним крупным собственником, нежели с целой сетью более мелких партнеров. С крупным собственником проще вырабатывать программы долгосрочного сотрудничества, включая определение более стабильных и надежных ценовых приоритетов. Такой подход для России более приемлем, чем участие в ежегодных тендерах на поставки своего газа в Европу. В этом смысле процессы интеграции на европейском пространстве отвечают интересам россиян. Подготовка к либерализации европейских рынков нефти и газа – общеевропейская тенденция. Конкуренция национальных компаний внутри отдельно взятых развитых европейских стран близится к завершению и наступает новый этап конкуренции национальных гигантов – немецких, французских и других – между собой».