С бородою вы король
Сегодня мы познакомим вас с книгой Барбары Мартин «Бородатый мужчина», вышедшей в издательстве немецкой фирмы «Криолан». Барбара Мартин – главный гримёр в театре Альтербурга, то есть по роду своей деятельности имеет дело с накладными бородами и усами. Но в книге, естественно, пишет о настоящих. Это поразительная и увлекательная история бород, усов, бакенбард и тому подобной растительности с древнейших времён и до наших дней. Странно, казалось бы: что может быть здесь увлекательного?
Ну, например, то, что Пётр Первый в своё время ввёл специальный налог на бороды. Правда, это известно, наверное, многим. Но знает ли вы, что налог на бороды существовал и в елизаветинской Англии (примерно три–пять шиллингов в год)? И что в 16 веке некоторые английские клубы ввели специальную надбавку, которую платили обедающие бородатые клиенты: двенадцать пенсов с бороды? А во Франции бородачей в тридцатые годы 16 столетия не пускали в залы заседаний судов, и обвиняемому не разрешали встретиться с адвокатом, пока он не сбреет бороды и усов... В американском штате Массачусетс в 1830 году приняли закон, согласно которому небритость каралась тюремным заключением. И так далее, и тому подобное.
Правда, бывало и наоборот. Редко, но бывало. Так, режим талибов, ещё недавно правивший в Афганистане, издал указ, согласно которому все взрослые мужчины обязаны были носить бороду. Были, разумеется, и такие, у кого она росла плохо. Они считались подозрительными личностями. Когда талибов прогнали из Кабула и в город вступили войска «Северного альянса», к парикмахерам выстроились длиннющие очереди желающих сбрить обязательную бороду. Это был своеобразный знак освобождения.
Кому легче жить: бородатым или безбородым? В книге этот вопрос ставится много раз, но однозначного ответа автор на него не даёт. За сутки каждый из 25 тысяч волосков бороды вырастает на полмиллиметра. Мужчина, который примерно с восемнадцати лет каждое утро тратит на бритьё минут восемь, ко времени выхода на пенсию проводит перед зеркалом за этим занятием, в общей сложности, уже 2287 часов, то есть более трёх месяцев. С другой стороны, за бородой и усами, конечно, тоже надо ухаживать: мыть, подстригать, подравнивать, а усы, может быть, и завивать.
Материалисты дарвинистского толка привыкли в подобных случаях искать какой–то эволюционный смысл. Но никаких практических преимуществ борода и усы не дают. Грубо говоря, в них нет совершенно никакого смысла. Защищают лицо от холода? Но как раз у северных народов (у эвенков или эскимосов) растительность на лице – весьма скудная. Так что борода и усы – всего лишь «вторичный половой признак», наличие которого обусловлено мужскими гормонами, и больше ничего.
Украшают ли они мужчину? Тут мнения женщин разделились. Вообще у сторонников бород аргументов, казалось бы больше. Каждый может привести десятки, если не сотни имён королей, полководцев, знаменитых писателей, философов, композиторов, носивших бороды или хотя бы усы и бакенбарды. Это Рамзес Второй и Карл Великий, Платон и Еврипид, Нерон и Брут, Галилей и Леонардо да Винчи, кардинал Ришелье и три мушкетёра, Лев Толстой и Достоевский, Верди и Чайковский, Карл Маркс и Хо Ши Мин, Дед Мороз и Лучиано Паваротти... Список можно продолжать до бесконечности.
Впрочем, с тем же успехом можно перечислять и имена государственных мужей и выдающихся деятелей искусства и науки, которые предпочитали ходить гладко выбритыми. Юлий Цезарь, Наполеон, Мао Дзэдун, Бах, Бетховен, Моцарт, Шуберт, Ломоносов, Ньютон, – все они в лучшем случае (или «в худшем», это уж с какой стороны посмотреть) носили крошечные бачки.
И всё–таки усы и борода если не эротичнее, то уж точно – романтичнее. Николай Васильевич Гоголь в своей повести «Невский проспект» пропел настоящий гимн усам:
«Здесь вы встретите усы чудные, никаким пером, никакой кистью неизобразимые, усы, которым посвящена лучшая половина жизни, предмет долгих бдений во время дня и ночи, усы, на которые излились восхитительнейшие духи и ароматы и которых умастили все драгоценнейшие и редчайшие сорты помад, усы, которые заворачиваются на ночь тонкою веленовую бумагою, усы,... которым завидуют проходящие».
Даже не верится, что спустя всего два года после написания этих восхитительных строк император Николай Первый запретил ношение бороды и усов. Правда, не всем, а только гражданским чиновникам и студентам. Вызван был этот запрет тем же, чем и запрет на бороды в во время Второй империи во Франции: растительность на лице считалась признаком вольнодумства и якобинства. Вообще, кроме разве что закона о запрете на усы в древней Спарте, который был обусловлен стремлением к аскетизму и презрением к «лишним» украшательствам, подобные рестриктивные меры всегда имели под собой идеологическую подоплёку. Пётр Первый, принудительно стригший бороды своим подданным, исключая лиц духовного звания, пахотных крестьян и получивших персональное разрешение купцов, боролся таким образом против староверов.
Борьба была, очевидно, не слишком эффективной, потому что за время своего правления Пётр издал несколько подобных «запретных» указов, тексты которых во многом повторялись. Кроме того, можно было откупиться от запрета. Правда, стоило это недёшево. В 1711 году 72 купца за право ношения бород заплатили 360 рублей. Это – огромная по тем временам сумма. Гораздо больше налога, который платили, например, елизаветинские купцы. Кстати, при Петре заплатившим налог бородачам выдавалось что–то вроде квитанции или паспорта на бороду. А именно: специальная медная бляха с изображением усов и бороды и надписью «Деньги взяты». Бляху эту полагалось всегда носить при себе.
Но запреты (правда, негласные) на бороду и усы существовали даже в советские времена. В одном из своих интервью знаменитый ведущий КВН Александр Масляков рассказал, как в своё время председатель Гостелерадио СССР Лапин наложил запрет на появление в эфире людей с усами и бородами. И ходили слухи, что формальным поводом для закрытия передач КВН были усы и бороды игроков одной из команд. Я в 1976 году поступал в московский Литературный институт и должен был после творческого конкурса пройти – ещё до вступительных экзаменов –специальное собеседование. Мой хороший друг, в то время второкурсник Литинститута, предупредил: «Усы сбрей. С усами и бородой они никого до экзаменов не допускают». «Они» – это десятка два представителей Литинститута, Союза писателей, Московского горкома партии и горкома комсомола, КГБ и ещё чего–то в том же духе. Я послушался своего друга – и правильно сделал. Среди тех, кто проходил вместе со мной собеседование, было человек пять с усами и бородами. «Отфутболили» всех.
Однако запреты бывали и в других странах. Так, в первой половине 19 века устав британского военно–морского флота предписывал командному составу в обязательном порядке брить усы и верхнюю часть подбородка. «Потому что в противном случае, – объяснял устав, – усы и борода будут заглушать подаваемые команды». Что оставалось после такого бритья? Узкая полоска волос, обрамляющая скулы и нижнюю часть подбородка. Такую бородку вскоре стали называть «шкиперской». Она быстро вошла в моду, и её с удовольствием стали носить немецкие, голландские, шведские, испанские моряки, которым вовсе не обязательно было брить усы и подбородок.
Вообще, этимология, связанная с бородами и усами, – это очень интересная тема. Император «Священной Римской империи» Фридрих Первый, совершавший свои крестовые походы во второй половине 12 века, вошёл в историю под прозвищем «Барбаросса», что значит «Рыжебородый». «Лангобардами» – то есть «длиннобородыми» – называли целое германское племя, которое в первые восемь веков нашей эры вело кровопролитные войны в Европе, завоевав, в частности, большую часть территории Италии. Давно уже исчезли с лица земли эти свирепые воины с длинными косматыми бородами и заплетёнными в косичку волосами, но до сих пор одна из северных итальянских областей, в которой расположен и Милан, носит имя Ломбардия (видоизменённое «Лангобардия»). «Эспаньолка» – то есть тонкие усики, переходящие в короткую остроконечную бородку, – действительно появилась в Испании. Происхождение «эспаньолки» чисто практического свойства: тогда были в моде огромные кружевные воротники–жабо, которые просто не позволяли носить длинные бороды.
Любопытна и история возникновения знаменитых усов кайзера Вильгельма: лихо закрученных и поднимающихся стрелками (а позже – щёточками) кверху. В Германии эти усы называли «Es ist erreicht», что точнее всего можно перевести как «Жизнь удалась». Впервые стал «ставить» подобные усы своим клиентам в 1890 году берлинский парикмахер и парфюмер Франц Хаби. К числу этих клиентов принадлежал и майор императорской гвардии. Когда кайзер Вильгельм Второй увидел этого майора, он был в таком восторге, что тут же повелел доставить парикмахера во дворец – со всеми его ножницами, расчёсками, щёточками, железными щипцами для завивки, сеточками для усов, фаброй, помадой и одеколонами. С тех пор воинственно торчащие кверху усы стали таким же непременным атрибутом Вильгельма, как и железная каска с шишаком. Франц Хаби получил должность придворного парикмахера, и у не было отбоя от посетителей, которым тоже хотелось, чтобы и их жизнь (или хотя бы усы) также удались, как и у кайзера.
Вообще парикмахеры ценились очень высоко уже в Древнем Риме – даже если они были рабами. Сохранилась надпись на надгробном памятнике юного, но, судя по всему, искусного «тонзора» – парикмахера. Это слово было образовано от латинского «тондере» – «стричь» (от него произошла «тонзура»: так называют выбритую макушку монаха). Но процитируем надгробную надпись. Не надпись – поэму:
«Здесь покоится безвременно ушедший Пантагатус, который славился умением стричь вьющиеся волосы и брить и лёгким прикосновением стальной бритвы снимал щетину с небритых щёк. Скорбно склоняется над ним его господин. Пусть земля будет пухом Пантагатусу и легко будет ему лежать в могиле. Он заслужил эту лёгкость, ибо лёгкой была его умелая рука».
Завершает книгу Барбары Мартин длинная портретная галерея победителей «чемпионата мира по усам и бороде», который проходил шесть лет назад в немецком городе Мюрцхофене. Здесь состязались около 250 участников из пятнадцати стран мира. Это лучшие из лучших, потому что в одной только Германии существует четырнадцать клубов усачей и бородачей. Соревнование проходило по трём главным категориям: усы, маленькие бородки и бакенбарды, а также окладистые бороды. В свою очередь, в каждой категории было несколько подгрупп, в которых соревновались обладатели бород и усов определённого вида. Например, подгруппа «Мушкетёр». Или «Гарибальди». Или «Верди». Между прочим, использование каких–либо вспомогательных средств – гелей, лаков для волос, аэрозолей и так далее – на подобных соревнованиях строжайше воспрещается. Зато никаких границ фантазии нет. Те участники чемпионата, растительность которых не вписывается ни в одну из перечисленных конкурсных категорий, соревнуются в подгруппе под названием «Свободный стиль».