1. Перейти к содержанию
  2. Перейти к главному меню
  3. К другим проектам DW

У жителей Нойдорф-Стрельны нет не только культурного центра, но и прописки

Виктор Вайц «НЕМЕЦКАЯ ВОЛНА»

18.07.2002

https://p.dw.com/p/2USW
Немецкий поселок Нойдорф-Стрельна – это несколько десятков ухоженных особняков с приусадебными участками, ровными улочками и яркими цветочными клумбами. Нет здесь привычного здания дома культуры, сельского совета или универмага. Пока здесь только так называемый спальный район. О том будет ли налажена в Нойдерф-Стрельне своя инфраструктура и когда это произойдет, - мы беседуем с директором территориального агентства «Нойдорф-Стрельна» Сергеем Валентиновичем Кельбахом.

- Господин Кельбах, давайте начнем с самого начала. Как создавался этот поселок, и что сегодня с ним происходит?

- За шесть лет на ровном месте, в голом поле на опушке леса, был создан жилой поселок, в котором сегодня живет более 250 человек, стоят дома. Огромную помощь при реализации проекта оказал тогдашний мэр Санкт-Петербурга Анатолий Александрович Собчак. Конечно же, следует упомянуть, что и председатель комитета внешних связей, нынешний президент России Владимир Путин, оказал нам огромную поддержку. Проект был в сфере его влияния, влияния комитета внешних связей. И если уже говорить о том, кто помогал, следует обязательно упомянуть Германа Грефа, тоже российского немца, который стал председателем наблюдательного совета по развитию проекта, и в силу различных бюрократических российских причин и сегодня им является. Никто этого не отменял, хотя в настоящий момент он уже министр экономики и торговли России. Не будь поддержки вот этих людей, не будь поддержки и Беккера Ивана, директора фонда российских немцев, достичь этого нам

бы не удалось.

- Вы сами стоите у истоков этого немецкого поселка.

- В сложившейся ситуации я был тем оператором, который организовывал и реализовывал идеи.

- А когда было труднее: в самом начале или сегодня?

- Раньше надо было, например, сломать мнения чиновников, убедить в перспективности этого проекта. Это тогда, на стадии становления. В период реализации были свои трудности организационные. Трудности есть и сейчас. Но главное, что не приятно, не все удалось сделать, что намечали. Не создана промзона, как она предполагалась. Отсутствуют общественно-культурный центр, место, где должны были собираться жители поселка, место, где они и могли бы сохранять свою культуру этническую, язык, фольклор, ремесла – место, где дети могли бы получать то, о чем не прочтешь ни в каких книгах и не увидишь по телевизору. То, что можно узнать только посредством общение со старшим поколением.

- Но, как мне казалось, это проще всего – создать культурный центр в немецком поселке? Ведь такие центры в других регионах существуют.

- К сожалению, нынешняя политика федерального министерства внутренних дел Германии заключается в следующем: никаких крупных инвестиций в Россию не производить. Такого рода центры создаются на базе каких-то существующих помещений, школ, ПТУ или других каких-то учреждений. Мы строились на пустом месте. Нам надо построить здание дома культуры. Характерный ответ дал уполномоченный по делам переселенцев господин Вельт в письме вице-губернатору Санкт-Петербурга Назарову. Он написал, что мы не против создания культурного центра, но, мол, подберите нам здание где-нибудь, и мы там создадим культурный центр. Прошу прощение, но мне кажется, что глупо создавать центр за пределами немецкого поселения. Не будут люди собираться, садиться на автобус и уезжать куда-то далеко, для того чтобы пообщаться друг с другом. Они это должны делать здесь. Именно поэтому сложилось непонимание, как российских властей, так и немецких. Причем, GTZ говорит о готовности оснастить этот центр в рамках имеющейся у них программы, но ставят условия заведомо невыполнимые для российской стороны. За те два с половиной года в поселке родилось семь детей, сыграно несколько свадеб. Последний ребенок родился не так давно 14 февраля, в день святого Валентина. Это говорит о том, что люди намерены остаться здесь надолго. Иначе не рожали бы детей, не создавали бы семьи.

А бюрократы чего-то ждут...

- У людей, которые приезжают сюда, возникают проблемы с пропиской, с работой. Как Вы их решаете?

- Долгое время, пока финансирование было стабильным, в агентстве существовал отдел по работе с переселенцами, сотрудники которого брали на себя решение всех вопросов, связанных с пропиской, регистрацией по месту жительства, с поиском работы, с переобучением, с получением дополнительных специальностей и целый ряд организационных вопросов, вплоть до устройства детей в школы, в детские сады, а также помощи в подборе Вузов, потому что Казахстан – это одно государство, Россия – другое.

- Простите, но Вы говорите в прошедшем времени: было. А что сегодня?

- На сегодняшний день этого отдела нет. Все это свернуто. Финансирования нет. Все действительно устроены на работу.

К сожалению, не в промзоне, как предполагалось по проекту, а кто-то в Петергофе, кто-то здесь в Стрельне, кто-то ездит в Петербург на электричке. То есть агентство на начальном этапе, в тот самый важный и самый трудный для переселенцев момент оказало эту помощь, а затем, как и предполагалось, дальше люди живут своей жизнью. Именно в этом направлении случилось так, как и должно было случиться. Был отдел, он помог, выполнил свою функцию, пустил жителей в плавание и дальше они плывут сами и вполне уже самостоятельны.

- Но ведь люди хотели бы, наверное, работать где-нибудь рядом? Есть ли какая-то перспектива создания рабочих мест в пределах или рядом с поселком?

- Мы продолжаем работать. В принципе GTZ впервые выделило первый кредит семье, которая открыла небольшой магазинчик, создав три рабочих места. В агентстве работает пять человек-переселенцев. Агентство трансформировалось, предоставив часть рабочих мест переселенцам. Сейчас готовится еще несколько небольших кредитов. Но хочу подчеркнуть, что, к сожалению, это не кардинальное решение проблемы. Это частное решение. На эти кредиты, может быть, удастся создать 15-20 рабочих мест.

- То есть, это кредиты на открытие собственного дела?

- Да, на открытие частного бизнеса для семей переселенцев. Поскольку сумма кредитов для каждой семьи незначительна, до 30 000 марок, то и бизнес получается небольшой на два-три человека. В основном, это семейный бизнес. Возможно, с привлечением со стороны одного-двух человек. К нам обращаются екоторые фирмы с предложениями, но весьма осторожно, да и с какими-то серьезными планами очень долго не выходили, однако сейчас ведутся переговоры с фирмой Windmöller und Hölscher GmbH по поводу возможности строительства завода по выпуску упаковки. Уже даже подписан протокол о намерениях и ведутся работы по уточнению технических условий.

- А как Вы себе представляете промышленную зону? Какие там должны быть предприятия?

- Изначально планировалось создание небольших предприятий, в первую очередь ориентированных на переработку сельхозпродукции. Стрельна имеет уникальное положение, находясь между городом и областью. В СССР раньше отсутствовала культура переработки этой сельхозпродукции. Мы планировали занять эту нишу. Мы разработали проекты небольших предприятий по переработке молока, мяса, овощей. Но, к сожалению, в сентябре 1998 года в Германии произошли изменения, из-за которых эта программа была свернута. И те средства, которые были предусмотрены, не были выделены. В результате мы вынуждены были менять и саму идею промзоны: не опираться на небольшие предприятия, поскольку в России рынок достаточно интенсивно развивается, и появились другие приоритеты. В целом мы вынесли эту площадку в качестве инвестиционной территории на рассмотрение потенциальных инвесторов.

- Господин Кельбах, почему у людей до сих пор возникают какие-то проблемы с пропиской, с регистрацией. Люди прописываются на год, затем продлевают её. Ведь они приехали как переселенцы, они въехали в дома, им есть, где жить. В чем проблема?

- Проблема заключается в том, что первоначальные договоренности между российской и немецкой сторонами, которые были достигнуты в 1997 году и подписаны тогдашним уполномоченным по делам переселенцев, статс-секретарем господином Ваффеншмидтом (Waffenschmidt), министром Михайловым и Германом Грефом, на сегодняшний день, к сожалению, претерпели существенные изменения. Здесь нельзя обвинить какую-то из сторон. Все стороны в равной степени в этом виновны. Предусматривалось, что после строительства будет создан фонд, к которому перейдет все это имущество. Этот фонд заключит с людьми договоры на 10 лет, переселенцы начнут постепенно выкупать дома и через десять лет станут собственниками жилья. Таким образом, люди, приехавшие из Казахстана имели бы четкие и ясные перспективы на будущее. Через 10 лет они должны стать хозяевами этих домов. Однако в последние два года вопрос с созданием этого фонда никак не может разрешиться. Российская и германская стороны находятся в постоянной переписке, решая вопрос формы: что это должно быть – фонд или некоммерческое партнерство, кто будет управлять в нем, кто будет отвечать за финансы? Ни российская, ни германская стороны не могут договориться. Агентство в любом случае выполняет роль оператора. Мы только организовываем эту переписку, чтобы она происходила хотя бы раз в месяц, а не раз в полгода, как это в последнее время происходит. Ни одна из сторон не может взять на себя ответственность и выступить инициатором процесса, ссылаясь постоянно на то, что написала другая сторона. В результате год назад во время встречи здесь федерального канцлера Германии и президента России было подготовлено и выпущено специальное распоряжение губернатора Петербурга о создании некоммерческого партнерства. В преддверие встречи руководителей двух государств был период, когда казалось, что вот-вот, еще неделя-две и вопрос будет решен. Но встреча прошла, и чиновники более низкого уровня опять этот вопрос положили под сукно. О причинах можно говорить долго. Немецкая сторона должна, безусловно, осуществлять контроль за теми средствами, которые сюда направлены, поскольку это средства налогоплательщиков Германии. Российская сторона, принимая эти средства, должна нести свои бюджетные затраты, уже по эксплуатации этих средств, но не очень хочет это делать. В результате, все это имущество до сегодняшнего дня находится на балансе агентства. И агентство продолжает на протяжении вот уже двух лет эксплуатировать это имущество, следить за тем, чтобы в домах было тепло, светло, чтобы вовремя убирался мусор, не получая за это никакого вознаграждения, ни из России, ни из Германии. Значительную долю затрат переселенцы взяли на себя. Они сами оплачивают коммунальные платежи, но все затраты, связанные с технической эксплуатацией, остались на агентстве. Ряд переселенцев работает в агентстве, эксплуатируя эти сети. И это несмотря на то, что все имущество уже давно внесено в казну РФ и следует это только закрепить законодательно. Для этого необходимо постановление правительства РФ. К сожалению, никак не ниже. Бюрократическая машина России уже в течение восьми месяцев не может это постановление выпустить. И судьба вот этих 250 человек постоянно находится во взвешенном состоянии.

- Значит, пока не будет решена проблема собственности, люди будут находиться там на птичьих правах, и не смогут иметь постоянной прописки?

- К сожалению, это так.

Проблем у немецкого поселка под Санкт-Петербургом, как вы слышали, еще очень много. И, тем не менее, жители поселка с оптимизмом смотрят в будущее. В следующем выпуске передачи «Мосты» мы отправимся с вами в Москву, где живут и работают руководители центральных, так называемых головных организаций российских немцев.