Юрий Хащеватский: "Инерция режима Лукашенко закончится не позднее весны 2010 года"

«Немецкая волна»: Рискните предположить, когда ваш фильм «Площадь», а также и другой ваш фильм «Обыкновенный президент» покажут в Беларуси по государственным телеканалам?

Ю. Хащеватский: Весна 2010-го года.

- На чем основывается ваш оптимизм?

- Чувства. Чувства игрока, потому что, скажем, на политическом поле я тоже немножко играю. Мне кажется, что протест будет очень серьезно нарастать. Жизнь и время показали, что этот режим экономически был с самого начала неверно выстроен. Обречен он. И я думаю, что, конечно же, инерция еще есть в обществе и страх, который они насадили, но в конечном итоге люди преодолеют этот страх, а инерция у этой машины заканчивается. Всегда, когда в машине заканчивается бензин, она еще некоторое время едет, но потом останавливается. Я думаю, что не позднее весны 2010 года инерция закончится.

- Вы сказали на презентации фильма, что победить Лукашенко может только новый Лукашенко. Это не очень высокая оценка белорусской оппозиции…

- Это не очень высокая оценка политического состояния нашего общества, а не белорусской оппозиции. Имеется в виду вот что. Несомненный животный талант - политический – у Лукашенко существует в плане интриги, обещаний, как он умеет колоссально лгать. Вот вы умеете так бессовестно врать, как это делает он, глядя на вас такими честными глазами? Вот я же его поймал на этом вранье. Помните, на счет Гитлера? А какие честные глаза при этом были!.. Так вот, мало кто умеет так врать. Он, безусловно, невероятно талантливый человек, и если бы он был актером, я думаю, это бы был колоссальный уровень.

- Вы считаете, что и представитель оппозиции должен быть на таком же уровне?

- Нет, я как раз не хотел бы такого. Но если мы говорим сегодня о сражении вот таких характеров, то, конечно же, для белорусского общества, для белорусского обывателя такой Стенька Разин, который постоянно бросает за борт очередную княжну, а Лукашенко все время только этим и занимается, он такой приятен, интересен.

Можно победить Лукашенко и другим способом: тщательно образовывая общество, тщательно вводя в него информацию, доходя до каждого, объясняя каждому. Но это будет очень сложная работа. И она требует и больше времени, и больше сил, и больше денег. Поэтому оппозиция иногда, действительно, старается поступать так же как и Лукашенко. Иногда я вижу, вдруг они там объявляют 3-4 тысячи долларов на каждого родившегося ребенка. Это чисто лукашенковский прием.

Можно только говорить, что оппозиционеры делают ошибки, как любой человек. Они делают иногда то, что мне не нравится. И я им это честно говорю, и они нормально воспринимают. Безошибочных людей не бывает. Если бы они были безошибочными, я бы с ними не работал, потому что это был бы действительно второй Лукашенко.

- Вы своим фильмом «Площадь» громите порядки в Беларуси, режим называете почти что «фашистским», во всяком случае, проводите такие параллели. Но при этом власти явно знали, что вы делаете такой фильм и наверняка его видели, а мы тут с вами в Берлине, вас выпустили из страны, вам позволили в конце концов такой фильм сделать.

- Фактически вы задали мне два вопроса. Я их разделю. Во-первых, почему они мне позволили этот фильм сделать? Это очень интересный момент, я тоже об этом думал. Я был уверен, что настоящие профессиональные спецслужбы знали о том, что я его делаю. Проблема состоит в том, что, как мне кажется, наши спецслужбы, те профессионалы, которые тогда еще, с тех пор пришли, видя, что происходит и видя, каким колхозом – я не боюсь этого слова, - каким невежеством окружил себя Лукашенко, они злятся на него невероятно. И мне кажется, что зная, что я делаю такой фильм, они просто не доложили. Решили посмотреть, чем это кончится.

Во-вторых, почему меня выпускают? Ну хорошо, вот меня бы не выпустили. Уверяю вас, пришло бы в 2 раза больше людей, потому что было бы интересно, что это за фильм, из-за которого режиссера не выпустили. Практически на следующий день после европейской премьеры фильма «Обыкновенный президент» мне переломали ноги и надавали по голове. Рейтинг фильма подскочил до небес моментально. То есть им приходится относиться к таким вещам с осторожностью, они сделали выводы и пытаются сейчас замолчать этот фильм. В Беларуси полная тишина по этому поводу. Никто со мной не спорит. Так иногда раздаются голоса, что все это комбинированные съемки. А что им еще говорить? Больше ничего. Тишь. Молчание. Они понимают, что любой их поступок будет только себе во вред.

- А со стороны героев, тех, о которых сделан этот фильм, какая-то реакция есть?

- От молодежи? Противников этого фильма я практически не знаю. И вижу с какой скоростью, с каким энтузиазмом и как здорово молодежь подхватила этот фильм. И как они возят его везде, и как они его демонстрируют, устраивают премьеры. Я читаю в Интернете, то там премьера, то там. Я даже не знал об этом. Мне пишут, сколько было людей, что там было, как прошло.

Я не говорю, что все, но очень большая часть молодежи посчитала тот фильм своим фильмом. И это очень интересно. Мне это очень приятно. Они его представляют как фильм о них, и они имеют на него такие же права, как и я, может быть, даже и больше, потому что они главные герои. И в этом смысле они очень часто так поступают. Вот и во Львове так получилось... Я даже не знал, что на фестиваль во Львове этот фильм кто-то представил, его взяли вне конкурса, показывали на улице, собралось 10 тысяч человек. Минут 10 потом скандировали «Жыве Беларусь!» и в результате дали «Золотого льва» этому фильму, потому что жюри вынуждено было каким-то образом среагировать на это.

Да у нас хорошая молодежь, отличная молодежь подросла. Это благодаря лицею Колоса, который очень многих вырастил. Я сначала думал: ну зачем он? Всего примерно сто человек в год выходит. А оказалось, что именно эти дети сегодня становятся элитой и вокруг них образуется колоссальное поле интеллектуалов, белорусскоязычных людей, которые как бы прилипли к своей истории, к своему языку и вокруг них идут волны, и они становятся модными. Становится модным быть таким. И это очень хорошо. Это – кранты этому режиму. Эти ребята выиграют. Они уже выиграли.