04.11.2001 Раймонд Петтибон: художник американской изнанки
Седьмой год подряд Общество современного искусства при Музее Людвига в Кёльне вручает престижную награду – приз имени Вольфганга Хана. В материальном выражении это – 200 тысяч марок. В числе награждённых такие знаменитости как Синди Шерман, Пипилотти Рист, Франц Вест, Лоренс Винер. В этом году приза удостоился культовый художник последнего десятилетия - калифорниец Рэймонд Петтибон.
Церемония награждения состоялась в один день с открытием новой выставки в Музее Людвига "Музей наших желаний", частью которой стали приобретённые работы Петтибона, и собрала больше тысячи человек, включая министра культуры Германии Юлиана Ниду-Рюмелина. Столь высокая посещаемость объясняется тем, что в Кёльне в эти дни состоится одна из самых крупных в мире ярмарок современного искусства „Арт Колонь„. В поздравительной речи американский искусствовед Сюзэн Гез назвала Петтибона „выразителем американского самосознания последних трёх десятилетий„ - ни больше, ни меньше. После речей и приветствий виновник торжества в сопровождении трёх музыкантов дал концерт.
Пожилые гости поспешно вынули из ушей слуховые приборы. Петтибон что-то кричал в микрофон, как бы задавая тему для импровизации, музыканты при помощи электрогитары, синтезатора, микшерного пульта и других приспособлений извлекали громкие малоприятные звуки, нещадно их при этом корёжив. Импровизации то перерастали в оглушительный рев, то на мгновение замолкали. Иногда один из музыкантов что-то сообщал через мегафон. На петтибоновский клич „Мы американская группа„ гитарист откликнулся блюзоватым аккордом, которым квартет развлекался минут пять. Затем взбодрившуюся публику пустили в музей смотреть искусство. К двум десяткам работ, купленных музеем, Петтибон бесплатно присовокупил настенную роспись - огромную голубую волну – привет от калифорнийских сёрферов.
Не знаю уж, по какому поводу Франк Козик, дизайнер сотен концертных плакатов и постеров рок-групп от "Нирваны" до "Pearl Jam" , персонаж не менее культовый, обозвал своего коллегу „зазнайкой„ и „человеческой катастрофой„. По моим наблюдениям Петтибон человек застенчивый и немногословный, вида невзрачного. В кёльнскую филармонию он явился в застиранных матёрчатых штанах и растянутой футболке, предположительно белого цвета. Зато искусство Петибона – в основном чёрно-белые рисунки с текстовыми вставками действует на зрителя сильно.
Родился Петтибон в обычной американской семье среднего достатка в городе Таксон, штат Аризона. В 59-м году, то есть возрасте двух лет, он попал вместе с семьёй в Калифорнию. К двадцати годам будущий художник получил степень бакалавра экономических наук и преподавал математику в одной из школ Лос-Анджелеса. Но вскоре бросил это занятие, увлёкшись музыкой и рисованием. Впрочем, музыка, как он говорит, интересовала его лишь постольку, поскольку этим профессионально занимался его брат Грег Джин /гитарист группы Black Flag/ и близкиедрузья. Рэймонд, по собственным словам, писал песни, предполагая, что его вклад «значительно повышал общий уровень производимой музыки». В восьмидесятые он выпустил по дилетантски шумный альбом – «Torches and standarts». Но, "вообще-то", говорит Петтибон, "его творчество не имеет ничего общего с рок-музыкой, а скорее с послевоенным джазом и би-бопом», - то есть идея состоит в том, чтобы «освободившись от собственно сонга, использовать отдельные аккорды для импровизации».
Среда, в которой художник тусовался в семидесятые, была крайне пофигистской. Позже она получила название панк. Суть панка выражают три гитарных аккорда и две краткие формулы - «будущего нет» и «сделай сам». Идее «do it self» и следовал художник в начале своей карьеры. На музыкальном лейбле SST, которым заправлял его брат Грег с 1978 года выходили ксерокопированные брошюры. Размноженные на ксероксе фэнзины с чёрно-белой графикой в стиле газетных карикатур и «комик стрипс» назывались «Глючащий корпус», «Вино, женщины и песни» или «Вселенная Фрейда» и расходились в тусовке по дружеской цене в полтора-два доллара. Тираж каждого выпуска редко превышал сотню экземпляров, что предопределило их судьбу объектов культовых и для коллекционеров сегодня почти недоступных. В утешение всем почитателям творчества Петтибона гамбургский критик и куратор Роберто Орт опубликовал год назад в кёльнском издательстве Вальтера Кёнига пухлый том "Рэймонд Петтибон. Архив тетрадей".
За пределами калифорнийской андеграундной тусовки Петтибон стал известен в восьмидесятые, оформляя обложки альбомов гитарных групп Minuteman, Black Flag и Sonic Youth. Подозреваю, что самое ценное в альбоме группы Sonic Youth „Goo„ девяностого года - обложка, которая в отличие от музыкальной начинки до сих пор оправдывает приобретение пластинки.
Формально эстетика рисунков Петтибона напоминает комикс. Известно, что в отличие от обычных карикатур комикс обладает динамикой и сценарием, и качество продукта определяет не столько талант рисовальщика, сколько кинематографическое видение автора.
Однако, большинство критиков склоняются к тому, что рисунки Петтибона вариант поп-арта, не утверждающий, но и не критикующий мир потребления, а скорее разрабатывающий феноменологию мифов повседневности. В отличие от комиксов графические листы Петтибона не объединены сюжетной линией или одной историей. Постоянно повторяются лишь отдельные мотивы: волны, облака, бейсбол, свастика, череп, американский флаг, Бэтмен, некоторые исторические персонажи вроде Чарлза Мэнсона, семейства Кеннеди или четы Рейганов. Один из приобретённых музеем Людвига листов носит название «Аудиенция» и изображает сурово насупившегося Сталина с трубкой в зубах. Подпись гласит: «С тем, чтобы мои работы хорошо продавались: папка с портретами Сталина».
В рисунках отсутствуют "пузыри с текстом", на которых обычно пишутся реплики героев комиксов. Тексты Петтибона и цитаты из литературы обычно избегают обозначения места, цели или конкретной персоны. Непонятно, кто говорит: художник или персонаж, высказывание "зависает", уклоняясь от однозначной расшифровки.
Художник делает упор на то, насколько важна для него литература:
- - Всё чем я питаюсь – это печатная страница, это не мир снаружи, не повседневная жизнь, не телевидение и не мои внутренние переживания. Всё моё искусство идёт от чтения книг... Я очень люблю подержанные книги, в которых сделаны пометки, что-то подчёркнуто, выделено. Впечатление при чтении такое, как будто бы читаешь не один, а заглядываешь в чью-то книгу. Около трети текстов в моих работах – цитаты из книг. Остальное я пишу сам.
Указывая на разрыв между сутью и внешним обличием идей и явлений, Петтибон не впадает в цинизм или романтические рассуждения о первичности зла или обречённости слабых человеческих натур. Фиктивный мир Петтибона остаётся столь же амбивалентным, сколь и действительность в нём отражённая. Бэтмен судачит с Девой Марией, девочка признаётся, что подсадила на героин родного отца, вооружённые до зубов гангстеры дрожат от страха, постоянно чувствуя дуло чужого пистолета, изнемогающие от ломки наркоманы отрывают у товарища по несчастью шприц вместе с рукой, изрекая библейское "не укради", космонавт радостно водружает на Луне анархистский флаг.
В таких "раскадровках" автор, персонажи, текст и зритель вступают в странные отношения. Обнажённая женщина с сигаретой в руке опирается на плечо бодибилдера, сетуя на свою нелёгкую судьбу: "Меня выгнали из американской нацистской партии из-за того, что я отрастила длинные волосы, но я сделала это, чтобы нравиться моей спутнице жизни". Этот набор телесных и символических клише зависает, словно неразгаданный ребус. Как пишет критик, Роберто Орт:
- "Наиболее интересным кажется краткое колебание, разрыв внутри предложения ... вы приближаетесь к смыслу, лишь когда все конструктивные элементы и объяснительные модели, которые предлагает реальность, оказываются на грани того, чтобы стать своими противоположностями».
Сжать дистанцию, "впутать в историю", заставить зрителя недоумевать, кажется именно этого довольно настойчиво добивается художник. Автор критикует и разоблачает мифы и идеологии, как официальные так и субкультурные, не щадит ни хиппи, ни панков. Под изображением двух приготовившихся заняться любовью парней-панков подпись – «мы разрушаем семейные ценности», обкуренный хипарь, стоя на четвереньках, признаётся: «я убил её потому, что она была Девой по Зодиаку, тогда так обе части моей раздвоенной личности – Близнецы».
Обыгрывая стандартный набор американских реалий и мифов, художник обнажает довольно неприглядную картину. В конечном итоге, фундаментальной основой американской реальности предстаёт насилие, что само по себе не новость. Насилие в семейных конфликтах, в войне полов, просто на улице - неизбежно следует из "нормальности" общества. Диктат страха отлично уживается в этом мире с удовольствием, испытываемым от возможности игнорировать ужас, который причиняется другим.
По странному совпадению кино и комикс были изобретены почти одновременно в 1895 году, и некоторое время даже составляли друг другу серьёзную конкуренцию. К тому времени, когда этой эстетикой заинтересовался Петтибон, андеграундный комикс в Америке был довольно традиционным явлением. Просветлев от экспериментов с ЛСД, первый андеграундный «комик стрип» под названием «Зэп номер нуль» нарисовал один из гуру контркультуры Западного побережья Роберт Крамб - автор "Мистера Нэчурэла" и большеногого распутного кота Фрица. Роберто Орт, например, утверждает, что влияния Крамба не избежал и Петтибон, звукоподражание "Vavoom!" ("Бабах!") является цитатой из «Кота Фрица».
Впрочем, более внимательное знакомство с рисунками Петтибона скорее наводит на мысль, что автор основательно изучил не графику Крамба, а жанр «Film Noir», то есть «чёрного кинодетектива». Именно в традиции «чёрного детектива» рассматривает творчество Раймонда Петтибона Роберто Орт, блестящий знаток поп-культуры.
Между рисованными "кадрами" Петтибона и чёрно-белыми детективами 40-50 гг. прослеживаются связи отнюдь не только сюжетные и инсценировочные. И тут и там действие разворачивается в местах, вынесенных за пределы символического порядка, где-то на краю, у обрыва, за чертой. Орт пишет, что у Петтибона действительно был период, когда он прокручивал фильмы на видео, перерисовывая стоп кадры. В качестве примера для изучения источников, вдохновлявших художника, Роберто Орт рекомендует "Kiss me deadly" режиссёра Роберта Олдрича. Мотивы и эстетику «чёрного детектива» Петибон переносит на бумагу средствами традиционной графики и перспективы. В его стиле некоторые искусствоведы усматривают влияние графического наследия старых мастеров, прежде всего Гойи, Блейка и Тьеполо.
В середине восьмидесятых Петтибон всё чаще обращается к литературе, пародируя или заимствуя для своих реплик из Китса, Тракля или Мандельштама, Пруста, Джойса, Эзры Паунда или обыгрывая цитаты из Библии. В девяностые его техника становится более тонкой, более совершенной, рисунки приобретают лирическую глубину. Появляются серии цветных рисунков тушью и акварелью на листах бумаги, росписи на стенах выставочных залов.
Разрыв между смыслами увеличивается, коллажи из рисунка и текста балансируют на грани гротеска и серьёзности. К сегодняшнему дню Рэймонд Петтибон нарисовал в общей сложности более десяти тысяч листов, его работы можно увидеть в самых известных музеях и галереях мира. Наиболее странная и, на мой взгляд, удачная "выставка-встреча" под названием "Поверь своим глазам" состоялась три года назад в Кунстхалле немецкого города Киля.
Стены Кунстхалле Петтибон расписал красными волнами. В экспозицию органично вписались гравюры Отто Дикса времён первой мировой войны и новейшие поп—модернистские реминисценции Раймонда Петтибона.