16.08.2001 Социальная помощь / Телефонный террор

У Вас телефон есть? Если есть, то хорошо. Но вот если Вам по этому телефону звонят какие-то мерзавцы и вываливают в трубку все свои грязные сексуальные фантазии, или даже угрожают - тогда телефон превращается в орудие пытки. Вот о телефонном терроре мы сегодня и поговорим.

Но сначала я предлагаю отправиться в социальное ведомство, то есть, в то самое учреждение, где выдают государственные пособия неимущим. Наша корреспондентка Свенья Пелцль побывала в социальном ведомстве в берлинском районе Веддинг:

"Вот выйду отсюда, возьму полдюжины пива, напьюсь и лягу отсыпаться. Потому что, это же грузит так, что, одним словом, этот день для меня умер. Понимаете, я художник, я фотограф-дизайнер, я не привык когда со мной так... Это же ад кромешный..."

Ад кромешный - это социальное ведомство. Здание старое, впечатление такое, будто я попала в плохой фильм: бесконечные коридоры без окон. Темно от табачного дыма. Курить в здании официально запрещено, но кто же на эти запреты внимание обращает? В полумраке - женщины, мужчины, старики. Тут же в коридоре ползают, бегают и нещадно кричат дети. Среди собравшихся резко выделяется наш художник, фотограф и дизайнер: он аккуратно одет, выбрит. Правда, и от него, как от многих других посетителей, уже с утра резко попахивает алкоголем:

"Социальная помощь - все сразу думают, что только тунеядцы за ней обращаются. А я, может быть, 30 лет отработал, 20 лет был свободным художником. Я ни у кого ничего не просил. А теперь - битых два часа здесь сижу, чтобы получить эти вшивые 550 марок. Вроде бы, с голоду не помрёшь, но и прожить на них нельзя."

Умалчивает наш собеседник о том, что дополнительно ему оплачивают квартиру и разного рода дополнительные расходы. Но за каждую лишнюю марку надо бороться. Бороться даже не столько с чиновником, сколько с самим собой. Потому что проситель - он и есть проситель, даже если социальная помощь ему положена по закону. Приходится выкладывать перед чужим человеком всю подноготную. А если что-то утаил, например, случайный заработок, то могут сократить пособие или даже штраф наложить. Но, правду говорят, голь на выдумки хитра и способна:

"Тебя вынуждают всё время делать какие-то полулегальные вещи. Но учишься быстро, и со временем становишься виртуозом. Тут каждый должен свои университеты пройти. Но таковы правила игры, сама система тебя вынуждает врать и выкручиваться."

Сотрудники социального ведомства и не сомневаются в том, что многие из их подопечных пытаются их, мягко говоря, ввести в заблуждение. А разобраться, кто действительно нуждается в срочной помощи, а кто комедию разыгрывает, зачастую просто времени не хватает. Вот, например, у сотрудника социального ведомства Андреаса Янке 240 клиентов. Норма в Берлине - 130 человек на сотрудника, но что делать, если за помощью обращается всё больше нуждающихся, а штаты социального ведомства не растут, а сокращаются? Взаимное раздражение тут просто запрограммировано, считает Андреас Янке:

"В конечном счёте, я же их понимаю, люди ведь на краю пропасти стоят. А я - единственный, кто им ещё может помочь. И если мне приходится отказывать, то чего же удивляться, если люди срываются на крик. У них же нервы и без того на пределе. Но и меня понять нужно. Я - государственный служащий, у меня инструкции. Кричи на меня, не кричи, больше, чем положено, я выдать всё равно не могу."

Социальная помощь, считает Андреас Янке, должна выдаваться временно, пока человек не найдёт возможность сам заработать себе на жизнь. Вот только не каждый этого хочет. Некоторые смирились со своим положением, и чувствуют себя на положении государственных иждивенцев вполне комфортабельно. А политики ссылаются на статистику. В Германии сейчас социальную помощь получают 2.700.000 человек. Если вычесть матерей-одиночек, инвалидов, больных наркоманией и алкоголизмом, всё равно остаётся 1 миллион вполне работоспособных людей. Значит, что-то в системе надо менять. Получатели социальной помощи, понятное дело, смотрят на это совсем иначе. Они считают, что надо не меры принуждения выдумывать, а размеры помощи повышать. А пока суд да дело, пока политики изучают иностранный опыт и спорят между собой, сотрудники социального ведомства и их клиенты остаются друг у друга заложниками. Андреас Янке говорит:

"Я ещё молодой, я ещё не так долго здесь работаю. Нервы ещё выдерживают. Но желудок уже пошаливает. А мне всего 25. После такого дня так и хочется закатиться куда-нибудь в пивную, чтобы всё забыть. Но нельзя. Потому что я на своих клиентов насмотрелся, знаю, чем такое дело кончается. А вообще, профессиональные заболевания у социальных работников практически те же самые, что и у тех, кто живёт на социальные пособия - это инфаркт, язва желудка, разного рода депрессии и алкоголизм. Хороший выбор, нечего сказать."

Благополучному бюргеру трудно понять человека, который вынужден обращаться за социальной помощью. Точно также трудно человеку, который никогда не сталкивался с телефонным террором, поверить, что обычное и привычное средство связи может стать орудием преступления и даже убийства.

Телефонный террор "Алло, Таня! Жди меня сегодня ночью. Я тебе такую ночь устрою... Ты какую позу любишь?"

А дальше лучше не переводить, чтобы не вдаваться в анатомические подробности. Если верить опросам, то каждая седьмая женщина в Германии уже сталкивалась с телефонным террором. Казалось бы, ну позвонил какой-то извращенец, постонал в трубку, так плюнуть и растереть. Почему же такие звонки могут отравить человеку всю жизнь, привести к нервным срывам и даже самоубийству? Психотерапевт Сабине Шесни объясняет это так:

"Дело в том, что жертва не подготовлена к такому звонку, это для неё совершенно неожиданный удар. Человек ведь находится дома, в своих четырёх стенах. Где же ещё чувствовать себя в безопасности, если не дома? И вот в этот безопасный мир врывается по телефону преступник. Ну, как объяснить это состояние человеку, который с такими вещами не сталкивался? Ну, вот представьте себе, вас разбудили среди ночи, и чужой голос говорит: я знаю, где ты живёшь, я приду и тебя изнасилую..."

Сабине Шесни работает в центре экстренной помощи жертвам изнасилования. Часто к ней обращаются и отчаявшиеся жертвы телефонного террора. Госпожа Шесни считает, что по психологическим последствиям сексуальные домогательства по телефону, особенно, когда такие звонки повторяются регулярно, можно считать моральным изнасилованием. А вот однозначного ответа на вопрос, что же это за люди, эти телефонные насильники, она дать не может:

"Кто-то звонит просто от скуки, от общей неудовлетворённости жизнью. Есть и люди, страдающие комплексом неполноценности на сексуальной почве. Здесь важен фактор власти, власти над женщиной. Мотивы могут быть самые разные. Есть ведь и шантажисты, которые доводят жертву до такого состояния, что она готова заплатить любую цену, лишь бы избавиться от преследования. Сексуальные извращенцы, напротив, уверены, что их звонки даже доставляют жертвам удовольствие. Одно можно сказать, в основном это социопаты. Они или вообще не задумываются о том, что испытывают их жертвы, или просто не в состоянии себе адекватно представить все последствия своих поступков. Это люди с больной психикой."

К каким последствиям может привести террор по телефону, показывает нашумевший на всю Германию случай. Главный комиссар уголовной полиции Харальд Шмидт вспоминает, что дело было в 6 часов утра:

"Сосед как раз собирался на работу, и в тот самый момент этажом ниже открылась дверь, жертва вышла на лестничную площадку, тихо сказала ему: "мою дочь только что изнасиловали" и потеряла сознание. А из её квартиры повалил дым. Сосед тут же позвонил нам, в полицию. Как это ни печально, но жертва потом умерла в больнице от сердечного приступа."

Поскольку в данном случае речь шла о тяжком преступлении, немедленно была создана следственная группа. Ей удалось быстро выйти на след преступника. Впрочем, он особенно и не скрывался, а звонил своим жертвам прямо с домашнего телефона. Впоследствии, на суде, он оправдывался тем, что, мол, вышло трагическое недоразумении, а вообще-то это была вполне невинная шутка.

"Преступления совершались по одной схеме. Он убеждал очередную жертву, что сумел захватить её дочь или внучку. Для убедительности он имитировал крики и стоны. А потом выдвигал свои условия: я сейчас вашу дочь изнасилую, если Вы немедленно не сделаете то-то и то-то. Требования были самые абсурдные: надеть чёрную юбку, поджечь ночную сорочку или гардины на окнах. Преступник при этом по телефону наслаждался беспомощным отчаянием жертвы. Звонил он обычно ночью или под утро. Он точно рассчитывал, что спросонья люди легче поддаются психологическому террору."

Суд приговорил преступника к 12 годам тюремного заключения. Однако в большинстве случаев защититься от террора по телефону трудно. Полиция обычно только разводит руками: нет состава преступления. И советует сменить номер телефона. Адвокат Фолькмар фон Пехстедт специализировался на таких случаях психического террора. Сегодня преступники широко пользуются достижениями технического прогресса. Кроме телефона они используют электронную почту, факс, сообщения по мобильному телефону:

"Видите ли, полиция в таких случаях говорит, мол, состава преступления нет, поэтому обращайтесь не к нам, а, например, в телефонную службу. А телефонные фирмы ссылаются на закон о защите информации частного характера, и отказывается назвать номер, с которого Вам звонили. Единственное, что может сделать жертва, это пойти к врачу и пожаловаться на депрессию и общее недомогание. В таком случае полиция вынуждена вмешаться, потому что это уже приравнивается к нанесению психического или телесного повреждения. Но представьте себе, до какого состояния надо довести человека, чтобы он обратился сначала к адвокату, потом к врачу, а потом ещё и в суд. И при этом ещё приходится всем доказывать, что Вы в здравом уме, а не истеричка какая-то. А вообще я всем своим клиентам советую: не поддавайтесь на провокации, ни в коем случае не выказывайте страха, ведь именно этого террорист и добивается. Презрение - вот единственное, чего он заслуживает."

Между прочим, не все телефонные террористы - мужчины, и не все жертвы - женщины. Особенно часто преследованиям подвергаются известные актёры, певцы и спортсмены. Поэтому их имён вы и не найдёте ни в одной телефонной книге. И справочная их не выдаёт даже журналистам.