18.09.2001 Террористические организации в Европе
Мы уже не раз обращались к этой теме, но сейчас она приобретает совершенно новое значение. И начнём с албанской УЧК. Рассказывает наш корреспондент Татьяна Шарая:
Армия освобождения Косова возникла в середине 90-х годов как движение за независимость от Белграда проживающих в области албанцев. Партизаны, небольшими отрядами действовавшие в лесных и горных местностях, проводили террористические акты против югославских военных и полицейских, а также близких к властям албанцев.
Толчком для превращения УЧК в массовую организацию стали события 98 года в селе Доне Лапат, где силами безопасности была вырезана большая семья Якуба Яшари, которого Белград считал главарем повстанческого движения. Погибли несколько десятков албанских стариков, женщин и детей. Численность УЧК быстро росла. К началу военной акции НАТО против Югославии партизанское войско контролировало до 30% территории края.
Тогда, в пору рассвета повстанческого движения, в рядах УЧК, по разным данным, сражалось от 12 до 30 тысяч человек объединенных в шесть корпусов. Финансировали вооруженную борьбу косовские албанцы за счет так называемого «добровольного налога» от полутора до трех процентов от ежемесячного дохода и богатая зарубежная диаспора из США и стран Западной Европы, прежде всего из Германии и Швейцарии. Оружие контрабандой поставлялось в основном из соседней Албании, где УЧК организовало несколько учебных центров и баз снабжения. Албанское национальное движение в бывшей Югославии не имело и не имеет ярко выраженного религиозного характера. Около 30% албанцев – христиане, а среди албанских мусульман представители радикальных сект не пользуются влиянием. Большинство пехотинцев составляли малообразованные молодые крестьяне, а за позиции в верхах боролись лидеры влиятельных в албанском обществе семейных кланов и криминальные авторитеты, контролировавшие торговлю наркотиками и оружием.
Западные страны поначалу рассматривали УЧК как террористическую организацию. Однако, после превращения армии в массовое движение, посчитали необходимым включить ее руководителей в процесс мирного урегулирования. После окончания войны в Косово УЧК была формально разоружена и демобилизована, а часть ее бойцов составила находящийся под контролем НАТО гражданский корпус по защите Косово. На основе политического крыла УЧК образовано несколько партий. Время показало, что международные посредники и военные не довели до конца процесс демобилизации и разоружения.
Ячейки УЧК стали питательной средой албанского национализма. В Косово вчерашние партизаны преследовали и вынуждали уезжать местных сербов. За границами области, на юге Сербии, на севере Греции, на севере Македонии, на базе УЧК возникло сразу несколько более или менее многочисленных партизанских армий. Самой влиятельной из таких полукриминальных, полувоенных структур стала поднявшая прошлой зимой мятеж, контролирующая сейчас пятую часть территории Македонии УЧК под командованием бывшего учителя Али Ахметия.
УЧК выступает за предоставление албанцам в Македонии больших прав, хотя официально и не выдвигает требований федерализации республики. В ее состав, по данным западных военных источников, входят полторы – две тысячи бойцов, часть которых – албанцы из Косово. Возникновение этой армии – результат не только конфликта между славянами и албанцами из Македонии, но и следствие противоречий и борьбы за власть и влияние в албанском обществе. По условиям албанско-македонского мирного соглашения, УЧК в эти дни сдает оружие миротворческому контингенту НАТО. Однако и эта операция не гарантирует превращение очередного партизанского войска в пацифистскую организацию.
К счастью, за исключением албанской УЧК и, пожалуй, ещё Ирландской республиканской армии, все остальные террористические организации в Европе малочисленны. Но от этого, увы, не становятся менее опасными, как показывает пример баскской ЭТА.
Сегодня на улицах Бильбао или Сан–Себастьяна – самых крупных городов Страны Басков – уже не так часто, как прежде, увидишь надписи на стенах «Да здравствует ЭТА!» На демонстрации с требованиями перевести осуждённых террористов в баскские тюрьмы, так сказать, поближе к дому, выходят обычно человек пятьсот, не больше, тогда как похороны жертв террора ЭТА выливаются в громадные манифестации, в которых принимают участие сотни тысяч человек.
Партия «Эускаль Эрритарок» (бывшая «Эрри Батасуна»), считающаяся политическим крылом организации ЭТА, собирает на выборах в местные органы власти не более пятнадцати процентов голосов избирателей, а умеренные «автономисты» из Баскской национальной партии – до 25 процентов.
Организация ЭТА была создана во времена диктатора Франко, более сорока лет назад, как одна из левых подпольных групп сопротивления. Своё первое политическое убийство ЭТА совершила в 1968 году. С тех пор на её счету более восьмисот жертв. Но за десятилетия, прошедшие после смерти диктатора Франко, проводившего жёсткую централистскую политику, в Стране Басков очень многое изменилось. Сегодня у трёх провинций, образующих испанскую часть Страны Басков, – автономный статус, равного которому в Европе ещё не было. Баски сами собирают и распределяют свои налоги, у них своя собственная полиция и особая структура общеобразовательных учреждений. Различные льготы, предоставленные центральным правительством, привели к настоящему экономическому буму в регионе. Рост благосостояния заметно умерил радикальный пыл многих жителей Страны Басков.
Разумеется, дело не только в материальном благополучии. Баскский язык, запрещённый во времена Франко, давно преподают в школах – даже, несмотря на то, что в автономии с населением более двух миллионов на этом древнем языке сегодня говорит разве что четвёртая часть населения. В соседней французской провинции Наварра, которая также населена басками, знающих этот язык ещё меньше. В общем, непонятно, с какой стати население должно под руководством ЭТА с оружием в руках подняться на борьбу за создание независимого государства басков, которое ещё никогда в истории не существовало.
Наверняка это понимают и террористы (те из них, которые ещё находятся на свободе, так как очень многие были арестованы в последние годы испанской и французской полицией). Поэтому организация ЭТА и объявила в конце 98-го года о временном отказе от терактов. Но очень скоро убийства, взрывы и поджоги возобновились. Причина проста: только под угрозой насилия ЭТА может собирать так называемый «революционный налог», то есть, попросту говоря, заниматься рэкетом. А дело это поставлено на широкую ногу. Союз предпринимателей Страны Басков сообщил, что в последнее время попытки шантажа со стороны рэкетиров ЭТА участились. Причём, деньги всё чаще требуют с тех, кому трудно защитить себя и свою семью: с адвокатов, врачей, владельцев маленьких магазинов и ресторанов. Впрочем, крупных бизнесменов тоже пытаются заставить раскошелиться на «национальную революцию». С одного потребовали даже сто тысяч долларов. Эхо шантажа докатилось и до Германии.
В ведущем немецком футбольном клубе – мюнхенской «Баварии» – играет баск Биценте Лизаразу, ставший в составе сборной Франции чемпионом мира и Европы. Он выходит из дома только в сопровождении телохранителей: террористы ЭТА угрожают расправиться с ним, если Лизаразу не даст денег на «святую борьбу». И угроза эта вполне реальна. В прошлом году владелец одной из фирм в Стране Басков, отказавшийся платить боевикам, был убит взрывом бомбы, подложенной в машину.
Экстремисты националистического и сепаратистского толка – такие, как баскская ЭТА, албанская УЧК, Ирландская республиканская армия (здесь национализм замешан на религиозном фанатизме), корсиканские террористы, а также Рабочая партия Курдистана – сегодня представляют главную опасность в Европе.
Между тем ещё недавно картина была иной. Подавляющее большинство террористических актов совершали на континенте не сепаратисты, а коммунисты (или, точнее говоря, крайне левые коммунисты). Но теперь все их террористические организации – западногерманская «Фракция Красной армии», итальянские «Красные бригады», французское «Прямое действие» («Аксион директ») и другие, менее значительные, – благополучно канули в лету, так и не сумев поднять народы на баррикады социалистической революции. Грозные боевики, портреты которых когда-то были развешаны чуть ли не на всех вокзалах и в аэропортах, сейчас либо в могиле, либо в тюрьме, либо, так сказать, на пенсии. Есть, правда, и здесь исключения.
До сих пор продолжают совершать террористические акты «убеждённые марксисты–ленинцы» (так они сами себя называют) из греческой террористической организации «17 ноября». Убийство британского военного атташе в Афинах, бригадного генерала Стивена Саундэрса в июне прошлого года – последняя крупная операция боевиков из так называемой «революционной группы 17 ноября».
Белый «ровер» Саундэрса, на котором по соображениям безопасности стояли не дипломатические, а самые обыкновенные номера, стоял, застряв в утренней пробке, на одной из центральных улиц греческой столицы. Рядом остановился мотоцикл, на котором сидели двое мужчин в наглухо закрытых чёрных шлемах. Тот, который сидел сзади, вдруг достал короткоствольный пистолет–автомат и несколько раз выстрелил в британского атташе. Пули попали Саундэрсу в голову и грудь. Он скончался на месте.
Никто не сомневался в том, что это дело рук террористов из организации «17 ноября». На следующий день они уже, так сказать, «официально» взяли на себя ответственность и в письме, полученном одной из афинских газет, оправдывали убийство 53-летнего Саундэрса как «справедливый акт революционного возмездия»: британский военный атташе был убит за участие в планировании натовских бомбардировок Югославии.
Тут, правда, произошла неувязка. Стивен Саундэрс, как выяснилось, имел лишь отдалённое отношение к натовским бомбардировкам. Впрочем, такие вещи вовсе не смущают «борцов против империализма и фашизма» (так представляют себя в манифестах террористы из «17 ноября»). За четверть века, в течение которых существует эта организация, марксистские киллеры убили более двух десятков человек, среди которых были не только высокопоставленные военные, сотрудники секретных служб (греческих и американских), но также пресс–атташе турецкого посольства и владелец греческой пароходной компании. А целью более чем двухсот террористических актов организации оказывались не только, скажем, посольство Германии, но также пивной завод фирмы «Лёвенброй» и филиалы «МакДональдса», не говоря уже о банках – этих «столпах грабительского капитализма» (также цитата из одного из манифестов).
Журнал «Шпигель», посвятивший большую статью организации «17 ноября», опубликовал фотографию, присланную в одну из газет террористами: противотанковые ружья на фоне красного флага со звездой, на которой написано «17 н», и портретов трёх идеологических «основоположников» террористической организации - Карла Маркса, Че Гевары и также бородатого греческого партизанского командира Ариса Велюхиотиса.
Сегодня ядро организации составляют люди, которым уже по 50–60 лет. Это постаревшие и полысевшие леваки конца шестидесятых – начала семидесятых годов, получившие первое боевое крещение во время демонстраций против хунты «чёрных полковников». Отсюда, кстати говоря, и название: 17-го ноября 1973 года солдаты с помощью танков и бронетранспортёров штурмовали Афинский политехнический университет, который захватили протестующие студенты. Более трёх десятков человек было убито в ходе беспорядков, около восьмисот получили ранения. И хотя хунты давно уже нет, а многие из тех, кто тогда протестовал, сами стали сегодня политиками, предпринимателями, депутатами парламента от Социалистической партии, известными журналистами, однако непримиримые фанатики продолжают вести свою «революционную войну» против «капиталистического истеблишмента».
И всё же: почему до сих пор никак не удаётся обезвредить эту группу, которую составляют десять, максимум – двадцать террористов? Бывший директор ЦРУ Вулси говорит прямо: «Люди, находящиеся сейчас у власти, покрывают своих старых друзей студенческих времён».
Есть и другие причины.
В Греции широко распространены антиамериканские настроения, которые после войны в Югославии ещё больше усилились. В глазах многих жителей страны это если и не оправдывает преступления террористов, то хотя бы объясняет их мотивы. А значит, находятся сочувствующие – сами они в терактах не участвуют, но помогают с конспиративными квартирами, предоставляют необходимые документы, транспортные средства и так далее. Кроме того, во времена военной диктатуры (которая, напомню, продолжалась до 1974 года) органы правопорядка были в Греции настолько дискредитированы, что ни секретным службам, ни полиции не удалось восстановить свою репутацию до сих пор. Люди в погонах не пользуются в обществе никаким уважением. Они малокомпетентны, коррумпированы, не уверены в себе, действуют излишне осторожно, даже робко, опасаясь скандалов в прессе. В общем, дипломатам из западных стран (да и не только им) приходится полагаться в Афинах, в основном, на самих себя. Посольства стран НАТО забаррикадированы в греческой столице так, как будто они находятся в Киншасе или Алжире.
Великолепной архитектурой огромного здания из стали и стекла, построенного когда-то по проекту знаменитого немецкого архитектора Вальтера Гропиуса, сегодня невозможно насладиться из-за высоких стен и толстых железных решёток: так защищается от террористов посольство США, которое находится в этом здании.
Тем не менее, министр охраны общественного порядка Михалис Хризохоидис настроен оптимистично. «Скоро, скоро террористам придёт конец!» – твёрдо заявил он однажды.
Это было в 1985 году, шестнадцать лет назад.