29.08.2001 Тунис: ад для «своих», рай для «чужих» / Городские пляжи в Нью-Йорке и Риме
Не скрою, что, побывав несколько лет назад в Тунисе, и я уезжал оттуда с самыми приятными впечатлениями и желанием вернуться сюда вновь. Впрочем, далеко не одни лишь туристы восторгаются Тунисом. И европейские политики, и предприниматели высоко оценивают успехи североафриканского государства в экономике, в международных делах... Однако в последнее время появляется всё больше сообщений, указывающих на то, что за внешним сравнительно благополучным фасадом возникают серьезные проблемы. Речь идёт об ограничениях личной свободы граждан, фактическом появлении цензуры, преследовании инакомыслящих. Что стоит за этими сообщениями и какова сегодня реальная жизнь в Тунисе? Для начала несколько общих сведений об этой стране.
Сегодняшний Тунис не укладывается в традиционные представления об арабском государстве.
Подавляющее большинство населения этой девяти миллионной страны на вопрос о своей принадлежности к исламу отвечает утвердительно, но при этом без особого рвения исполняет предписываемые религиозные обеты и не причисляет себя к убежденным мусульманам. Арабский Тунис в своей международной политике ориентируется скорее на Запад, чем на своих арабских же соседей. Женщины в Тунисе пользуются несравнимо большими правами, чем в любой другой мусульманской стране: государство не только признаёт их право на развод, но и помогает в получении алиментов, а суды всё чаще выносят решения, согласно которым дети после развода остаются не у отца, а у матери. В других мусульманских странах это практически немыслимо.
Два события в этом веке особенно сильно повлияли на историю Туниса. Первое - провозглашение в марте 1956 года независимости страны. До этого 75 лет Тунис являлся протекторатом Франции.
Человек, подписавший от имени тунисского народа документ об образовании независимой республики, был Хабиб Бургиба. Именно он и стал затем президентом Туниса - и оставался на этом посту в течение трех десятилетий.
Его отстранение от власти явилось вторым событием, решительно изменившим облик страны. Новым руководителем государства стал Зин аль-Абидин Бен Али, ранее занимавший пост премьер-министра. Всё прошло мирно, без какого-либо насилия, а главное - в рамках Конституции.
Новое руководство Туниса радикальных перемен во внутренней и внешней политике предпринимать не стало. Главным приоритетом осталось строительство светского государства. Тунисские власти последовательно противостоят распространению в стране радикальных исламистских настроений. Трагический пример соседнего Алжира, где до сих пор продолжается кровопролитное противостояние фундаменталистов и правительственных войск, подтверждает целесообразность подобной политики.
В Европе отмечают и успехи Туниса в сфере экономики: начата либерализация финансовых рынков, сняты ограничения на часть импорта, успешно проведена приватизация.
Но, как замечают правозащитники, в долгосрочной перспективе экономическое процветание любой страны напрямую зависит от соблюдения там элементарных прав человека. А вот положение в этой сфере в Тунисе в последние годы внушает всё большую тревогу. Президента Бен Али обвиняют в авторитарных методах правления. Хотя в стране разрешена деятельность оппозиционных партий, реальной политической силой продолжает оставаться лишь партия власти, которую возглавляет сам президент. Сообщается о противозаконных методах давления на политическую оппозицию, о том, что борьба с исламскими фундаменталистами ведется подчас с нарушением международных правовых норм. Так, есть сведения о применении правоохранительными органами пыток по отношению к заключенным.
Поначалу западные политики с недоверием относились к подобным сообщениям – Европе не хотелось разочаровываться в своем бывшем любимце Тунисе. Но в последнее время вопрос о демократической приверженности тунисского руководства стал обсуждаться и на международных переговорах. Не обошёл его стороной и посетивший недавно Тунис государственный министр в министерстве иностранных дел ФРГ Людгер Фольмер:
- - Тунисское руководство заверило нас, что заинтересовано в дальнейшей демократизации страны и что решение об укреплении демократии является для него стратегически важным.
Однако именно в этом начинают сегодня сомневаться всё больше граждан Туниса. В стране набирают силу диссидентские настроения, которые иностранные наблюдатели даже сравнивают с теми, что когда-то были в Советском Союзе. Начал распространяться самиздат: с недавних пор по рукам пошли копии письма 75 известных тунисских деятелей культуры и искусства, которые выступают против нарастающего диктата государства в жизни общества. Так же, как и в СССР, распространение или даже копирование подобных документов преследуется по закону.
Весьма жестко обходятся власти и с прессой. Тунисские правозащитники прямо заявляют, что в стране действует цензура. Журналисты, рискнувшие открыто критиковать власть, оказываются за решеткой – конечно, по обвинению в каком-нибудь административном или хозяйственном нарушении. У правозащитников и независимых адвокатов в офисах «неожиданно» перестают работать телефоны, а их самих то и дело избивают на улице – что, естественно, является делом рук «обычных уличных хулиганов».
Так что не удивительно, что всё больше европейцев начинают сегодня сомневаться в правомерности существующего на Западе безупречного имиджа Туниса. Ведь далеко не все готовы отправляться отдыхать в страну, являющуюся раем для туристов и адом для собственных граждан.
Городские пляжи в Нью-Йорке и РимеЗаканчивается лето. Не знаю, как у вас, уважаемые слушатели, а у нас в Кельне в последние дни снова довольно жарко – так что многие жители города по вечерам даже ездят на близлежащие озера искупаться. Есть и пара пляжей прямо на Рейне, но большой популярностью они, честно говоря, не пользуются. Словом, нужно признать, что особыми излишествами в смысле отдыха на воде кельнцы не избалованы. Между тем есть немало городов, жителям которых в этом отношении повезло значительно больше. Например, Нью-Йорк, который славится своими городскими пляжами. Рассказывает наш нью-йоркский корреспондент Юрий Дулерайн.
В одуряющую августовскую жару администрация пляжа Джонс Бич на южной стороне острова Лонг-Айленд под Нью-Йорком преподнесла горожанам щедрый подарок: в разгар сезона местные власти отменили плату за парковку автомобилей – семь долларов в день.
Чтобы доступ к чистейшему песку, океанской воде и просоленному воздуху знаменитого пляжа был по карману даже людям с самыми скромными доходами. Один известный комик сказал, что умных ньюйоркцев можно отличить от менее умных весьма легко: умные и расчетливые в субботу поднимаются в шесть утра, а то и раньше, чтобы за какой-нибудь час без пробок и иных приключений проехать сорок миль (65 километров), отделяющих город от Джонс Бич.
Ну а не столь умные, или если угодно сибариты, любители понежиться в постели лишние пару часов в уик-энд – они платят за это удовольствие медленным поджариванием в железных коробках машин, сидя в бесконечных заторах на автострадах «Лонг-Айленд экспресс вей», «Сазернс стэйт парк вей», где автомобили (их десятки тысяч) направляющиеся на Джонс Бич движутся с черепашьей скоростью 3-5 километров в час. Солнце палит так, что кондиционер, включенный на полную мощность, не в состоянии охладить внутренность автомобиля хотя бы до 20 градусов. Нью-Йорк стоит на океане, и летняя жара приходит вместе с влажностью, которая еще повышает температуру. От жары спасаться можно либо дома под холодной струей воздуха из кондиционера, либо на пляже, потягивая «пепси» или холодное пиво, скажем мексиканскую «Корону», популярную в этом году. С приходом вечера вовсе не обязательно возвращаться в каменные раскаленные джунгли.
На Джонс Бич множество ресторанчиков и кафешек, дискотеки, театры, где ставят бродвейские мюзиклы, не говоря уже об аттракционах, таких, как «Аллея видеоигр». Этот пляж я бы сравнил с музыкальным аккордом протяженностью в 10 километров в пространстве и пять месяцев во времени, столько здесь длится купальный сезон.
Насчет музыкального аккорда – это почти буквально. Песни о пляжах Нью-Йорка создавали известнейшие композиторы от Ирвинга Берлина и Кола Портера до Барта Бахараха и Джонни Метиса. Что же касается тех жителей Нью-Йорка, которые не располагают собственным транспортом, то к их услугам городские пляжи, куда довезет метро или автобус.
И пусть их не сравнивают, как Джонс Бич с французской Ривьерой, но, по мнению знатоков, океанские пляжи Южного Бруклина Манхэттен Бич и Брайтон Бич, ни по чистоте песка, ни по прозрачности воды не уступают таким признанным жемчужинам как Майами-Бич во Флориде, Копакабана в Бразилии и Пуэрто-Ваярта в Мексике. Причем прелесть скажем Брайтон бич еще и в том, что рядом, буквально рукой подать все соблазны маленькой Одессы, как называют этот район Нью-Йорка, населенный в основном выходцами не только из Одессы, но и из других мест бывшего Советского Союза.
А вот еще один пример прекрасно налаженной пляжной индустрии в черте большого города – Рим. Позвольте, скажете вы, но у итальянской столицы нет морского побережья! Я тоже так думал – до тех пор, пока мне не доказал обратное наш римский корреспондент Алексей Букалов. «Этот сладкий поцелуй, что в соленой воде» – летят куплеты модной песенки над песчаными пляжами Тиренского моря.
Догуливают последние погожие дни лета тысячи римлян, приехавшие в городок Остию, морской спутник итальянской столицы, в административном отношении приравненный к римскому району. Всего 20 минут на электричке, и вы попадаете в чистенький элегантный поселок, весь берег которого покрыт сотнями пляжных комплексов, кабинками, шезлонгами, спортплощадками, дискотеками и, конечно барами и ресторанами. Когда-то древняя Остия была морскими воротами имперского Рима.
Здесь, в старом устье реки Тибр, находился крупный торговый порт. Колониальные товары перегружались с галер на плоскодонные баржи и волоком доставлялись в «Вечный город». До сих пор выразительные мозаики в развалинах остийских дворцов рассказывают об этом торговом пути. В семидесятые годы 20 века имя Остии стало знакомо многим нашим соотечественникам. Сюда итальянские власти селили евреев эмигрантов из Советского Союза, где они ожидали решения собственной судьбы – визы в США, Канаду или Австралию. Жили впроголодь на копеечную субсидию, а отъезд за океан также сопровождался трагедиями, например для собаки заставляли покупать билет как на взрослого члена семьи. Денег не было, и по улицам и пустырям Остии сбивались в стаи, бегали одичавшие породистые псы, некогда вывезенные из России любящими хозяевами.
Или еще один эпизод из истории. Бенито Муссолини в середине тридцатых годов подписал генеральный план реконструкции и развития Рима. По этой директиве центр «Вечного города» должен был переместиться новый район Эор на Юго-западе столицы. А сам Рим продвигался к морю – к Остии. Успели заложить шахты метро, пробить от старого центра прямой как стрела скоростной проспект, получивший имя Христофора Колумба, который упирается прямо в набережную Остии. Но после войны и казни дуче план этот был выброшен в корзину. И только сейчас его исподволь реализуют, не называя конечно имени Муссолини. Вдоль проспекта Колумба день и ночь гудят строительные краны, и великий город медленно но верно подступает к синему морю.
Пляжи здесь считаются экологически чистыми. За загрязнение воды в пределах городской черты установлен астрономический штраф, дешевле поставить очистные фильтры. На окраине Остии находится охраняемый пляж бывшего королевского, а ныне президентского имения Кастель Порциано, все лето в Остии гремит музыка. Один за другим проходят пляжные конкурсы, соревнования и фестивали искусств. А в древнем амфитеатре ставят античные и современные пьесы. Свободных мест практически не бывает. Если кто-то вам скажет, что в «Вечном городе» нет моря – не верьте этому.