Йошка Фишер на Кавказе: против старой логики
23 апреля 2004 г.
Может ли ЕС выступить посредником в конфликте? Чем объясняется некая парализованность действий европейцев, даже притом, что конфликтующие стороны готовы сесть за стол переговоров? Не рассматривает ли Германия весь регион традиционно как сферу российских интересов? Эти вопросы продолжают интересовать политиков не только на Кавказе.
Прежде всего, считает Эва-Мария Аух (Eva-Maria Auch), надо задаться другим вопросом: почему ЕС удалось сыграть роль посредника на Балканах? Что отличает ситуацию в этих неспокойных регионах? Необходимо вспомнить, что Европейскому Союзу потребовалось очень много времени, чтобы просто осознать серьезность этого конфликта и обратить на него внимание. К началу восьмидесятых годов ситуация напоминала порой сцену из "Фауста" Гете, в которой добропорядочный бюргер спокойно совершает пасхальную прогулку, в то время как где-то в далекой Турции народы истребляли друг друга.
Регион не должен рассматриваться как зона влияния России
Грузины и армяне еще попадали в поле общественного внимания как периферия христианского мира. При помощи активно действующей диаспоры в Западной Европе и США они могли воздействовать на формирование и интерпретацию своей картины происходящего в регионе. О тюркоязычных азербайджанцах, в большинстве своем являющихся мусульманами, на Западе знали сравнительно мало. Одностороннее освещение событий приводило и к субъективным выводам, а вопрос о поиске виновных в убийствах и массовых депортациях, как с армянской, так и с азербайджанской стороны, и о предании их суду, например, Гаагского трибунала, до сих пор остается открытым. Конечно, при этом играет роль и то, что регион считался традиционной зоной влияния крупнейшего торгового партнера Германии в Восточной Европе - России.
Все прежние попытки посредничества провалились
Но с середины 90-х годов, а самое позднее - с момента принятия трех южнокавказских республик в Евросовет, ситуация изменилась. Новой основой для переговоров конфликтующих сторон должно было бы стать, но не стало официальное признание в середине 1990-х годов Нагорного Карабаха в территориальном плане принадлежащим к Азербайджану. Надежды на то, что конфликт можно решить "одинаковым отношением" к Армении и Азербайджану - от чего не в последнюю очередь выигрывает Грузия, а также попытки переговоров "за закрытыми дверями", - не увенчались успехом. Иллюзорными оказались и проекты, осуществляемые "поверх барьеров", предусматривающие помощь региону при одновременном игнорировании того, что оба государства все еще находятся в состоянии войны. Именно на этом пункте споткнулись, считает Аух, многообещающие инициативы Германии по урегулированию конфликта.
По мнению Эвы-Марии Аух, топтание на месте европейцев в оказании помощи по урегулированию проблемы Нагорного Карабаха больше не связано с опасением ущемить чьи-либо интересы. Дело в различных мерках, которыми Европа пользуется при подходе к проблеме баланса между правом народов на самоопределение и правом государств на сохранение территориальной целостности. Отсутствие ясности у самих европейцев в подходе к этой проблеме играет не меньшую роль в нынешней тупиковой ситуации, чем слабая готовность конфликтующих сторон к компромиссу. И все-таки новый толчок к решению проблемы после поездки на Кавказ министра иностранных дел Германии Йошки Фишера (Joschka Fischer) возможен. (вш)