Папа Римский Бенедикт XVI: "Люди построили себе мир, за которым все труднее найти Его"

"Немецкая волна": Святейший Отец, мой вопрос несколько связан с вопросом отца фон Геммингена. Христиане всего мира ожидают от Церкви ответов на самые неотложные и глобальные проблемы, такие, как СПИД и перенаселенность. Почему Церковь так настаивает на морали, а не на попытках конкретного решения этих критических проблем человечества, например, на африканском континенте?

- Вот именно, в этом вопрос: действительно ли мы так настаиваем на морали? Я бы сказал – и я все больше в этом убеждаюсь, беседуя с африканскими епископами, - что ключевое понятие для того, чтобы сделать шаг вперед в этой области, - это воспитание, формирование. Прогресс может быть подлинным только в том случае, если он служит человеческой личности и если сама человеческая личность растет, если растет не только ее техническая сила, но и нравственный потенциал.

И, по-моему, настоящей проблемой нашей исторической ситуации является отсутствие равновесия между необычайно стремительным ростом нашего технического потенциала и ростом нашего нравственного потенциала, развивающегося непропорционально. Поэтому воспитание человеческой личности – это самый настоящий рецепт, я бы сказал, ключ ко всему, это наш путь. Воспитание, коротко говоря, имеет два измерения.

Сперва мы, конечно, должны научиться, приобрести знания, умения, как говорится, ноу-хау. В этом направлении Европа, а в последние десятилетия и Америка, сделали очень много, что немаловажно. Но если распространять одно лишь ноу-хау, если учить лишь тому, как делаются и используются машины и как употреблять противозачаточные средства, то нечего удивляться, что все кончается войнами и эпидемиями СПИДа. Ведь мы нуждаемся в обоих измерениях: необходимо, если так можно выразиться, формирование сердца, при помощи которого человеческая личность получает ориентиры и учится также правильно использовать свою технику. К этому мы и стремимся.

Во всей Африке и во многих странах Азии есть широкая сеть школ различных уровней, где можно, прежде всего, учиться, получать подлинные знания, профессиональные навыки и этим достигать самостоятельности и свободы. Но в этих школах мы стараемся не только обучить ноу-хау, но и содействовать становлению человеческих личностей, которые хотят жить в мире, которые знают, что нужно созидать, а не разрушать, и у которых есть ориентиры, необходимые для совместной жизни.

В значительной части Африки отношения между мусульманами и христианами образцовые. Епископы организовали совместные комитеты вместе с мусульманами, чтобы понять, как созидать мир в конфликтных ситуациях. Эту столь важную сеть школ для обучения и воспитания человека дополняет сеть больниц и центров по оказанию помощи, достигающих самые отдаленные деревни. Во многих местах даже после всех разрушений войны Церковь остается единственной неповрежденной силой. Не силой – реальностью. Там лечат, в том числе от СПИДа, и с другой стороны – дают воспитание, помогающее установить правильные отношения с другими людьми.

Я думаю, в этом отношении нужно изменить стереотип, согласно которому мы лишь сеем вокруг себя суровые "нет". Это видно на примере Африки; различные аспекты воспитания могут дополнить друг друга, чтобы стало возможным преодоление насилия и эпидемий, среди которых нельзя забывать и о малярии и туберкулезе.

Bayerischer Rundfunk: Святейший Отец, христианство распространилось из Европы по всему миру. Сейчас многие думают, что будущее Церкви – на других континентах. Так ли это? Иными словами, каково будущее христианства в Европе, где оно, кажется, сводится к личному делу меньшинства?

- Я бы сначала выделил кое-какие нюансы. На самом деле мы знаем, что христианство появилось на Ближнем Востоке. И в течение длительного периода его основное развитие происходило именно там и распространилось в Азии намного шире, чем нам кажется сегодня, после всех перемен, принесенных Исламом. С другой стороны, как раз из-за него его ось значительно переместилась к Западу и Европе, а Европа – к нашей радости и гордости - в дальнейшем развивала христианство в его основных аспектах, в том числе интеллектуальных и культурных.

Но я думаю, что важно не забывать о христианах Востока, ибо есть риск, что они, будучи всегда значительным меньшинством, находившимся в плодотворных отношениях с окружающим их контекстом, теперь эмигрируют. И места, откуда берет начало христианство, сильно рискуют остаться без христиан. Я думаю, что нужно содействовать тому, чтобы они смогли остаться.

Но теперь перейдем к вашему вопросу. Европа, конечно, стала центром христианства и его миссионерской деятельности. В настоящее время другие континенты, другие культуры имеют равный вес в мировом историческом взаимодействии. Церковь становится многоголосной, и позитивно то, что в ней выражены различные темпераменты – особые дары Африки, Азии и Америки, в особенности Латинской Америки.

Разумеется, все затронуты не только христианским посланием, но и светским посланием мира сего, которое несет на эти континенты те же самые испытания, что мы сами пережили. Епископы других частей света говорят: мы все еще нуждаемся в Европе, хотя Европа – лишь часть целого, которое намного больше. Мы по-прежнему несем ответственность, вытекающую из нашего опыта, из богословской науки, развившейся именно здесь, из нашего литургического опыта, из наших традиций, из накопленного нами экуменического опыта: все это крайне важно и для других континентов. Однако, мы не должны капитулировать, говоря "Ну вот, мы – всего лишь меньшинство, так давайте хотя бы сохранимся в таком малом количестве!" - мы должны сохранить динамизм, открыться обмену, чтобы черпать новые силы извне.

Сегодня в Европе есть индийские и африканские священники, в Канаде священники из Африки проводят весьма интересную работу. Есть взаимный обмен дарами. Но если мы в будущем получим больше, то будем должны и отдавать со все большим мужеством и динамизмом.

ZDF: Современные общества в важных политических и научных решениях не ориентируются на христианские ценности, а Церковь – нам это известно из опросов - рассматривают часто как предостерегающий или даже сдерживающий голос. Не должна ли Церковь покинуть "оборонительную позицию" и принять на себя более позитивную роль по отношению к будущему?

- Я бы сказал, что наше призвание – это делать как можно более очевидным то положительное, к чему мы стремимся. Это мы должны делать прежде всего в диалоге с культурами и с религиями, поскольку, как я уже отметил, африканский континент, африканскую душу, азиатскую душу пугает холодность нашего разума. Но важно понять, что мы состоим не только из этого.

И, с другой стороны, важно то, чтобы наш лаицистский мир осознал: христианская вера – это не препятствие, но мост в диалоге с иными общностями. Было бы ошибочно думать, что чисто рациональная культура благодаря своей терпимости облегчает контакт с другими религиями. Ей не хватает "религиозного органа", а с ним и точки соприкосновения, от которой исходят взаимоотношения и к которому они стремятся.

И мы должны, мы можем доказать, что именно для нового взаимодействия культур, в котором мы живем, чистого разума, отделенного от Бога, недостаточно: необходима более широкая рациональность, которая видит Бога в гармонии с разумом, которая осознает, что христианская вера, развившаяся в Европе, является также средством слияния разума и культуры, а также их интеграции в действии в едином, всеобъемлющем видении. Думаю, что в этой области нам вверено важное задание – показать, что Слово, которым мы обладаем, - это не "старый хлам" истории, но потребность сегодняшнего дня.

Radio Vatikan: Святейший Отец, вопрос на тему папских поездок. Наверное, к вашему сожалению, в Ватикане вы находитесь несколько вдали от людей и от мира, даже здесь, в чудесном Кастельгандольфо. Но вам ведь скоро исполнится восемьдесят лет. Как вы думаете, сможете ли вы с Божьей помощью совершить еще много путешествий? Имеете ли вы приблизительное понятие о том, куда бы хотели поехать? На Святую Землю, в Бразилию? Вы это уже знаете?

- Честно говоря, я не так уж одинок. Разумеется, стены затрудняют доступ, но есть "папская семья", мне ежедневно наносят множество визитов, в особенности когда я в Риме. Приходят епископы, и не только они, наносят визиты государственные лица, которые, однако, желают личной беседы со мной не только на политические темы. Благодарение Богу, в этом смысле я провожу немало встреч. Ведь важно, чтобы престол преемника Петра был местом встреч, не правда ли?

Со времен Иоанна XXIII повелось, что встречи происходили и в обратном направлении: Папы начали наносить визиты. Я должен сказать, что не чувствую особых сил на то, чтобы планировать многочисленные длительные поездки, но туда, где они позволяют обратиться с посланием, где они отвечают истинному чаянию, – туда я хотел бы съездить, в меру моих возможностей.

Кое-что уже запланировано: в следующем году поездка в Бразилию и встреча с Конференцией епископов Латинской Америки (CELAM), и думаю, что мое присутствие там будет важным шагом в контексте событий, переживаемых Южной Америкой, и поможет укрепить надежду, не угасающую в этом регионе. Потом, я хотел бы побывать на Святой Земле и надеюсь посетить ее в мирное время, ну, а в остальном посмотрим, что мне готовит Провидение.

Radio Vatikan: Позвольте еще раз настоять на своем вопросе. И австрийцы говорят по- немецком, они ожидают вас в Мариацелль.

- Да, это уже согласовано. Просто я пообещал это несколько опрометчиво. То место настолько мне понравилось, что я сказал: Да, я вернусь к Марии Mater Austriae. Само собой, это сразу же стало обещанием, которое я охотно сдержу.

Radio Vatikan: Каждую среду на вашу общую аудиенцию приходят 50 тысяч человек. Это должно быть очень утомительно. Как вам удается выдержать?

- Да, милостивый Бог дает мне необходимые силы. А сердечный прием придает бодрости.

"Немецкая волна": Святейший Отец, вы только что рассказали о слегка опрометчивом обещании. Означает ли это, что несмотря на Ваше служение, несмотря на множество протокольных рамок, вы сохраняете свою спонтанность?

- Во всяком случае, пытаюсь. Как бы все ни было запрограммированно, я стараюсь сохранить и реализовать и что-то сугубо личное.

Bayerischer Rundfunk: Святейший Отец, женщины в Католической Церкви очень активны во многих сферах. Не должен ли их вклад стать более видимым, в том числе и посредством должностей с более высокой ответственностью в Церкви?

- На эту тему, разумеется, много говорится. Как вам известно, в силу нашей веры, в силу состава Коллегии Апостолов мы не вправе рукополагать женщин в священники. Но вместе с тем не следует думать, что в Церкви единственная возможность играть какую-то роль заключается в священстве. В истории Церкви есть множество функций и обязанностей: начиная от сестер Отцов Церкви и Средневековья, когда великие женщины играли определяющую роль, вплоть до современной эпохи.

Вспомним Хильдегарду фон Бинген, которая энергично выражала свой протест епископам и Папам; вспомним Екатерину Сиенскую и Бригитту Шведскую. И в наше время женщины - и мы вместе с ними – должны, так сказать, искать свое место. Сегодня они в значительном количестве присутствуют и в ведомствах Святейшего Престола.

Но существует юридическая проблема: согласно Кодексу, право принимать юридически обязывающие решения закреплено за священным саном. С этой точки зрения, есть и ограничения, но я думаю, что сами женщины, с их размахом и силой, с их, я бы сказал, "перевесом", с "духовным потенциалом", сумеют найти свое место. А мы должны стараться слушать Бога, чтобы не препятствовать этому, но, наоборот, радоваться тому, что женский элемент занимает в Церкви подобающее ему место, начиная с Божьей Матери и Марии Магдалины.

(Окончание интервью с Папой Римским Бенедкитом XVI - вниз по ссылке)