Правового государства в России нет...
1 февраля 2004 г.
Дипломатия без комментариев – это то же самое, что хирургия без обезболивания. Дипломаты вынуждены говорить так, чтобы пациент не испугался, не спрыгнул с операционного стола и не сбежал. Однако производить надрез в соответствующем месте это никому не мешает, а как это делается, продемонстрировал Колин Пауэлл в своей статье в газете "Известия", да и во время всего недавнего визита в Москву. В мягких выражениях, но с остро отточенным скальпелем в руках он напомнил Путину о некоторых правилах обращения как с собственным народом, так и с миром в целом. Ни Шредер, ни Ширак, ни их коллеги до сих пор этих тем не затрагивали. Политическая власть в России еще не полностью подконтрольна закону, - заявил Пауэлл, что, если говорить открытым текстом, означает: правового государства в России нет - существует правление нео-царистского толка. А слова американского госсекретаря: "Средства массовой информации и политическое партии еще не обрели полной независимости" следует, вероятно, понимать так: "При Путине все большее значение приобретает принцип "вся власть Кремлю".
Дальше, касаясь внешней политики, Пауэлл подверг критике, как он выразился, "некоторые аспекты" войны в Чечне и добавил: граничащие с Россией страны имеют право на мирные, построенные на принципах взаимного уважения отношения с ней. На самом деле он имел в виду отказ Москвы вывести свои войска из Грузии, -
уверен комментатор еженедельника "Цайт". Далее мы читаем:
Важен и приличествующий ситуации контрапункт: Пауэлл-де ни в коем случае не собирается вмешиваться во внутренние дела России, он говорит с ней чисто по-дружески. С такими словами госсекретарь США обратился к собравшимся представителям прессы. Премьер-министр Великобритании Ллойд Джордж в 1919-м году, незадолго до заключения Версальского договора негодовал: "Дипломаты созданы исключительно для того, чтобы зря терять время". Доктор медицинских наук Пауэлл доказал обратное: иначе, чем его западные коллеги, он сказал пациенту то, что уже давно необходимо было довести до его сведения, однако сделал это в столь изящной форме, что приступа ярости Кремля на этот раз не последовало.