Немецкий Союз защиты животных проводит кампанию «Мех-убийца»
Может ли красота быть столь жестокой? – читаем на сайте российского центра защиты прав животных «Вита» - и далее: Знаете ли Вы, что для получения одной шубы убивают 100-250 белок, 18 бобров, 55 норок, 27 енотов, 170 шиншилл, 18 лисиц, 25 выдр, 4 волка, 8 тюленей, 60 куниц, 14 рысей, 7 пум, 11 барсуков, 50 хорьков. 18 собак, 25 кошек? Покупая меховые изделия, мы зачастую не задумываемся о том, какие муки испытывают животные, проливая свою кровь ради моды, прежде чем из их меха сошьют одежду. Мы печёмся о здоровье наших домашних любимцев - собак и кошек, и одновременно, покупая изделия из натурального меха и кожи, мы оплачиваем жестокое убийство других животных, которые имеют такое же право на жизнь, как и мы с Вами.
Мех причиняет боль. Пожалуйста, помогите остановить жестокость.
Для получения меха пушных зверей отлавливают капканами, либо выращивают на специальных зверофермах.
ШРЁДЕР: Кампании против ношения мехов занимает Немецкий союз защиты животных начал еще в с 60-е годы, -
рассказал мне один из руководителей Союза Томас Шрёдер.
ШРЁДЕР: Многие годы носить мех было модно, это считалось признаком благополучия, богатства. Высшей точки наша кампания достигла в 80-е годы, тогда оборот пушно-меховой отрасли сократился до исторического минимума. Однако теперь, похоже, мех возвращается. С начала нынешнего столетия он снова вошел в моду, выросло новое поколение покупателей. Причем сегодня речь не идет только о классической шубке от скорняка. Нынешняя индустрия моды использует мех как аксессуар: маленький кусочек меха на джинсовой куртке, немного меха на ботинке 2:25 маленькая шапочка из меха, рукавицы из меха. Для нас это означает, что пришло время снова бороться с модой на мех.
Однако есть на Земле широты, в которых мех просто необходим. Попробуйте, господин Шрёдер, выйти на улицу в России в трескучий мороз в шерстяном европейском пальтишке на тонкой подкладке.
ШРЁДЕР: Да, но во всем западно-европейском пространстве мех не нужен, тут достаточно теплого шерстяного пальто. Для нас важно следующее: там, где животное мучают только из-за моды, из-за престижа - мучают, запирают в тесные клетки, издеваются – вот тут мы говорим, нет, не покупайте меховых изделий. Немецкий союз защиты животных не имеет ничего против миллионеров или людей, которые хотят продемонстрировать свое богатство. Но здесь есть другие методы, не обязательно украшать себя муками животных.
Когда животное попадает в капкан, стальные зубья мёртвой хваткой захлопываются на его лапе (морде, хвосте, крыле), дробя кости, мышцы и вызывая невыносимую боль, - читаем на сайте российского Центра защиты прав животных. Капкан захватывает животное, но не убивает его сразу. Звери не могут освободиться. Они неистово пытаются прокусить капкан, а иногда даже и свою раздробленную лапу, которая в нём застряла. Животные, попавшие в капкан, пребывают в состоянии страшного шока, вызванного мучительной болью и непониманием того, что же с ними произошло. Находясь в капкане несколько дней, некоторые животные умирают от холода или голода задолго до того, как придёт охотник. Если животное осталось в живых, охотники не стреляют в него, чтобы не повредить мех. Животных бьют по голове, раздавливают им грудь, сворачивают им шею или наступают на горло и душат.
ШРЁДЕР: В конечном итоге все решает потребитель. Ведь если не будет спроса, не будет и предложения. Не случайно темы для плакатов мы выбрали острые, провоцирующие. И вы знаете? – действует. Мы получаем массу писем, плохих и хороших, конечно. Нам уже грозили расправой – и скорняки, и простые граждане. Что это означает? Что мы попали прямо в нерв. Вот, посмотрите, один из плакатов: на нем изображена модель в роскошной меховой шапке, а из этой шапки через все лицо струится кровь - по лбу, по носу, до самого рта. И подпись: мех убивает.
- рассказал в интервью этой передаче глава Немецкого союза защиты животных Томас Шрёдер.
Работа врачей, специализирующихся на болезнях, вызванных загрязнением окружающей среды, напоминает работу детектива.
Химия окружает нас повсюду. Стиральные порошки, чистящие средства, шампуни и дезодоранты, овощи и фрукты, выхлопные газы – одним словом, химия везде: дома, на работе и в транспорте. По данным Всемирной организации защиты дикой природы, в крови живущих в одной из промышленно развитых западных стран граждан сегодня растворены несколько десятков ядовитых веществ. Именно в этом врачи видят одну из причин быстрого распространения заболеваний астмой, разного рода аллергий и даже рака. Однако точных сведений о том, какие именно содержащиеся в организме комбинации химических соединений и в каком количестве вредят здоровью людей, пока не существует. Комиссия Евросоюза намерена издать реестр химических веществ и соединений REACH с указанием степени опасности для организма человека. Такой список срочно необходим как пациентам, так и врачам, которым все труднее становится справиться с болезнями, вызванными загрязнением окружающей среды.
Майке Сенсенбреннер сидит в кресле у зубного врача. Ей удаляют пломбу из амальгамы. Собственно говоря, ничего особенного, рутинная процедура. Однако для Майке она имела мучительные последствия.
МАЙКЕ: У меня были ужасные головные боли, просто невыносимые. Все время было как-то не по себе, и страх меня мучил. Если бы не это, я бы никогда не позвонила токсикологу. Хотелось просто, наконец, понять, может это быть от амальгамы, или нет.
Герольд Зигрист, врач, специализирующийся на болезнях, вызванных загрязнением окружающей среды, и токсиколог установил у Майке отравление парами ртути, образовавшимися при удалении пломбы из амальгамы и попавшими в легкие. Он прописал больной специальные средства, выводящие яды из организма.
МАЙКЕ: Я приняла лекарство и через десять минут боль прошла.
Майке Сенсенбреннер повезло, что она попала на прием именно к доктору Зигристу: он один из немногих врачей, специализирующихся на экологической тематике. Дело в том, что до того ни ее зубной врач, ни терапевт не могли определить причины головных болей. А риск был велик: по прошествии нескольких лет отложения ртути в мозгу могли стать причиной тяжелых заболеваний. И тогда уже точно никто бы не догадался, что корень зла – в маленьком кусочке амальгамы, соединении ртути и металла, который врач когда-то удалил из зуба пациентки. Для Герольда Зигриста эта связь очевидна и способ лечения ясен. Однако так бывает далеко не всегда: найти причину заболевания среди тысяч окружающих сегодня человека химических соединений часто бывает отнюдь не легко.
ЗИГРИСТ: Я раньше занимался фармацевтикой и токсикологией, то есть наукой о воздействии химических веществ на организм человека. При этом моей узкой специализацией является так называемая маргинальная химия. Вот вы покупаете краску и красите стены в новой квартире. И начинаются чудеса. Вы живете в новой квартире пять дней, потом – без всякой видимой причины – у вас начинается бессонница, вас мучают ночные кошмары, кидает то в жар, то в холод, становится трудно дышать. Через какое-то время вам приходит в голову, что, может быть, недомогание связано с недавним ремонтом, но с чем именно, вы, конечно, не знаете. Может быть, дело в ковровом покрытии, или в краске, или в чем-нибудь еще. Вот в такого рода случаях пациенты приходят ко мне на прием, и я пытаюсь им помочь.
Деятельность Герольда Зигриста часто напоминает работу детектива. На 80 процентов она состоит из поиска причин болезни. Исследование и регистрация химических веществ, которые по поручению Еврокомиссии будут проводиться в рамках составления новых списков REACH, доктор Зигрист считает весьма важными. Правда, от списков до определения диагноза каждому конкретному пациенту – «дистанция огромного размера».
ЗИГРИСТ: Если теперь, чтобы найти ответ на вопрос, из чего состоит порошок для принтера, мне не надо будет пять дней сидеть в Интернете, то, конечно, работать станет легче. Например, в случае такого порошка речь идет о сорока различных химических веществах. Однако вопрос о том, почему именно секретарша имярек, у которой на столе стоит принтер, вдруг начинает задыхаться, а ее соседка, у которой на столе стоит такой же принтер, - нет, все-таки остается. Сегодня две эти области – медицина и экспериментальная токсикология – работают совершенно отдельно друг от друга. Разные области, разные языки, разные миры.
Кроме того, считает доктор Зигрист, многое определяют интересы промышленных компаний.
ЗИГРИСТ: В настоящий момент ситуация такова: даже если изготовителю продукта хорошо известно, что он изготовлен из материалов, которые могут быть опасны для здоровья, он, естественно, стремится это скрыть. Дескать, «ради всего святого, только бы никто не узнал, а то ведь покупать не будут». Закон у нас не обязывает изготовителей сообщать покупателям о возможном риске для здоровья. И пока это так, я сомневаюсь, что честность и открытость в данном случае вообще стоит на повестке дня. Ведь, в сущности, это совсем не сложно: вот я сажусь в новую машину и чувствую, что в салоне чем-то остро неприятно пахнет. Нужно, чтобы я мог посмотреть в документации, из какого материала сделаны двери или сидения, какие были применены клейкие материалы и так далее.
Неверными доктор Зигрист считает и принципы, на которых построено немецкое здравоохранение. Вместо того, чтобы вколачивать огромные суммы в лечение больных, не лучше ли заняться активной профилактикой болезней, устраняя, вызывающие болезни факторы. Например, плесень на стенах – источник опасности номер один – или шум, или химия, которой обрабатывают одежду, или овощи, или фрукты. Конечно, превентивная медицина стоит денег, однако она приносит прибыль, которую тоже вполне можно выразить в звонкой монете.
ЗИГРИСТ: То, чем мы занимаемся сейчас, - это как раз очень дорого. Ждать, пока 20-30 лет неправильной жизни принесут свои печальные плоды, а потом путем невероятных усилий исправлять возникшие в организме дефекты или болезни – это, правда, неразумно. Ну, давайте ждать, пока у пациента ревматическое заболевание расцветет пышным цветом, а потом займемся протезированием суставов. Каждого в отдельности. Вот это будет действительно дорого. По сравнению с этим превентивная медицина не стоит просто ничего. Если задуматься над тем, какую роль загрязнение окружающей среды играет в нашей жизни и какой это может принести вред здоровью, то становится ясно, что в данном случае система ценностей должна быть изменена.
В Кёльне открылась Международная ярмарка кондитерских изделий.
Последнюю страничку сегодняшнего выпуска журнала «Человек и природа» мы решили посвятить Международной ярмарке кондитерских изделий, открывшейся в понедельник в Кёльне. Популярность ярмарки растет год от года - несмотря на то, что консультанты по здоровому питанию на все лады призывают следить за весом и ограничивать потребление сладкого.
Компаниям, производящим кондитерские изделия, в наши времена в Германии часто приходится нелегко. В моде – полезная для здоровья еда. Никаких жиров, никакого сахара. К тому же сегодня полагается до седых волос сохранять моложавую спортивную фигуру, – какой уж тут шоколад. Так что приходится производителям сластей менять стратегию – в частности, они решили принять участие в кампании под бодрящим тело и душу названием «Питание и движение», возникшей по инициативе бывшего красно-зеленого правительства ФРГ. В ней участвуют спортивные объединения и предприятия общепита, решившие бороться с неправильным питанием и недостатком движения, которыми грешат сегодня жители промышленно развитых стран. Производители кондитерских изделий собираются привнести в кампанию особую ноту: а именно, объяснить населению, что после того, как они поголодали, позанимались спортом, - одним словом, избавились от лишних калорий – можно, и даже нужно расслабиться и позволить себе небольшие радости жизни в виде шоколада или пирожного. Впрочем, несмотря на вышесказанное, а, может быть, именно потому, что запретный плод сладок, потребление сладкой продукции в Германии достигло сегодня небывалого уровня. Карстен Койнеке, глава федерального объединения немецких производителей кондитерских изделий, знает, какое количество сластей потребляет в год средний житель ФРГ:
КОЙНЕКЕ: Потребление сластей в минувшем году осталось примерно на уровне года предыдущего. По нашим оценкам, это примерно 31 килограмм 700 грамм в год.
Для сравнения: потребление картофеля составляет 40 килограммов в год, то есть лишь ненамного больше. А в общей сложности 270 немецких фирм, выпускающих кондитерскую продукцию промышленным способом, произвели в минувшем году 3 миллиона 400 тысяч тонн сластей на сумму 11 миллиардов евро. Это примерно десять процентов от объема производства продуктов в Германии в целом. Примерно треть производимых сластей приходится на изделия из шоколада, следующие по популярности – конфеты из чистого сахара и мелкая закуска, вроде жареных в сахаре орешков, на третьем месте – мороженое. На Международной ярмарке кондитерских изделий в Кёльне демонстрируются новейшие тенденции отрасли, - рассказывает Карстен Койнеке:
КОЙНЕКЕ: Потребители предпочитают сегодня высококачественные шоколадные изделия с высоким содержанием какао. Темный шоколад, так сказать, в моде. Современные представления о питании и об уходе за телом оказали очень большое влияние на нашу отрасль. В нынешнем году особую роль играет чемпионат мира по футболу: магазины наверняка будут полны шоколадными футбольными мячиками и прочее.
Кёльнская ярмарка - крупнейший форум такого рода в мире - продлится до среды. Правда, потребители туда не допускаются: Международная ярмарка кондитерских изделий по традиции открыта лишь для профессионалов и представителей отрасли.