Портрет: Дитрих Бонхёффер

Дитрих Бонхёффер, немецкий лютеранский пастор, богослов, создатель концепции "безрелигиозного христианства", родился в 1906 году в Бреслау (ныне Вроцлав). Его отец, профессор психиатрии, был по убеждениям агностиком, как и все братья Бонхёффера. Семья отличалась стойкой христианской моралью, отмечала христианские праздники, особенно Рождество, когда все вместе читали Библию и пели хоралы, однако в церковь никогда не ходила. В 17 лет Дитрих принимает необычное для своей семьи решение: он заявил, что намерен заниматься теологией и стать пастором.

Бонхёффер изучал богословие в Тюбингене и Берлине, а затем стал лютеранским пастором. Несколько лет он прослужил пастором в немецкой общине в Барселоне, затем он провел год в богословской семинарии "Юнион" в Нью-Йорке, а в 1931 году стал преподавателем в Берлинском университете. В конце 20-х – начале 30-х годов Бонхёффер – активный участник экуменического движения.

С 1931 года национал-социалисты начинают вовлекать Евангелическую Церковь в борьбу против "марксизма, жидовства и центра", в результате чего под эгидой партии возникло церковно-политическое движение "немецких христиан", получившее на прусских церковных выборах в 1932 году около трети мест в Синоде.

После прихода Гитлера к власти в 1933 году, когда алтари в церквях стали украшаться свастиками, Бонхёффер решительно выступил против подобной практики, заявив, что "в церкви есть только один алтарь, это алтарь Всевышнему, перед которым вся тварь должна преклонять колени. Тот, кто хочет иного, должен удалиться, он не может находиться с нами в Доме Божием. В церкви есть только один амвон, с которого возвещается вера в Бога и никакая другая вера и никакая иная воля, как бы хороша она ни была".

Осенью 1933 года Мартин Нимёллер и Дитрих Бонхёффер составляют "Протест" против решений Генерального синода о введении расового законодательства в Церковь. Протест подписали 22 пастора. Так возник Чрезвычайный союз пасторов, насчитывавший к концу года около 6 тысяч членов. Он стал ядром Исповедующей Церкви.

Борьба Исповедующей Церкви против подчинения Церкви тоталитарному режиму гитлеровского государства сыграла решающую роль в жизни Бонхёффера. Он принадлежал к радикальному крылу Исповедующей Церкви. Она была для него "истинной Церковью", а между истинной и ложной церковью, по его мнению, нет ничего промежуточного, никакой нейтральной середины.

С осени 1933 года Бонхёффер в течение 2 лет работает пастором в немецкой общине в Лондоне. По возвращении из Лондона он помогает руководить небольшой семинарией Исповедующей Церкви в Финкенвальде. Однако в 1937 году власти эту школу закрыли. Бонхёфферу запретили преподавать в Берлине, запретили проповедовать и, наконец, в 1941 году запретили писать и публиковаться. Тем не менее, Бонхеффер продолжал выступать против подчинения Церкви политике нацизма.

В 1939 году Бонхёффер присоединился к немецкому движению Сопротивления, и ему поручили сотрудничать с немецкой контрразведкой. Он в качестве связного вошел в группу Сопротивления во главе с адмиралом Канарисом. В 1943 году Бонхёффера арестовывает гестапо. 9 апреля 1945 года он был казнен в концлагере Флоссенбюрг вместе с адмиралом Канарисом и другими заговорщиками. Когда его уводили на суд, он сказал свои последние слова: "Это конец, но для меня - начало жизни".

До середины 30-х годов Бонхёффер полностью разделяет учение диалектической теологии об абсолютном качественном различии и взаимном противостоянии Бога и мира. В это время Бонхёффер подчёркивает значение откровения, церкви и церковной дисциплины. Однако в последних своих письмах, изданных посмертно в виде отдельной книги под названием "Сопротивление и смирение", он заметно смещает акцент на исследование положения христианина в мире. В своих письмах Бонхёффер писал о некоем загадочном "безрелигиозном христианстве". Указывая на то, что вера в жёсткое предопределение всей истории и отдельной человеческой судьбы Богом, равно как и представления о полной отделённости абсолюта от мирской жизни, лишает человека возможности активно и осмысленно действовать, Бонхёффер приходит к новому обоснованию христологии, рассматривая её как бы сквозь призму социальных и этических проблем.

Выдвигая идею "безрелигиозного христианства", Бонхёффер предлагает считать Иисуса Христа "Господом безрелигиозных". Попытки Бультмана очистить Евангелие от мифологического элемента, то есть свести всё христианство только к его "сути", Бонхёффер считал либеральным заблуждением, поскольку, по его мнению, для современного человека проблемой является не миф, а религия сама по себе.

Цель своих работ Бонхёффер усматривает в том, чтобы "возвратить Христа повзрослевшему миру". Он стремится обосновать единую мораль действия, которая была бы пригодна как для чисто религиозной сферы отношений человека с Богом, так и для мирской области социальной активности. Однако, по сути, это означало, что человек способен жить праведно, опираясь лишь на собственные силы и обходясь без санкции свыше – в предельном случае обходясь вообще без Бога. По мнению Бонхёффера, "повзросление" личности и "повзросление" мира постепенно привели к тому, что человек нашёл в себе самом те моральные основания свободы и ответственности, которые он прежде искал в Боге.

Бонхёффер разъясняет это так: "Перед Богом и вместе с Ним мы живём теперь без Бога. Бог позволил, чтобы Его вытеснили из мира... Бог слаб и бессилен в мире, и в этом-то проявляется тот единственный способ, благодаря которому Он может оставаться с нами и помогать нам". На вопрос, как же жить человеку в "безбожном", секуляризованном мире, Бонхёффер даёт недвусмысленный ответ: "Человек должен погрузиться в жизнь безбожного мира, не пытаясь затушевать его безбожие лоском религии, не пытаясь изменить его. Он должен жить "мирской" жизнью и тем самым участвовать в страданиях Бога".

В то же время, по мнению Бонхёффера, христианская Церковь должна, в свою очередь, искать средства и возможности сохранить своё влияние. Она также может оставаться живой и действенной силой, лишь активно вмешиваясь в дела "посюстороннего" мира, а не перекладывая решение острых социальных вопросов на ответственность профессиональных политиков. Через 10 лет после казни Бонхёффера его друг Хайнц Царнт писал: "Прежде были мученики, которые звали мир прийти в Церковь. Дитрих Бонхёффер – это мученик, который звал Церковь прийти в мир".

Таким образом, в тяжёлое время реального, а не выдуманного кризиса Бонхёффер попытался найти новое динамичное решение проблемы взаимоотношений Церкви и мира. К "повзрослевшему" миру, по его мнению, более нельзя обращаться с чисто спиритуалистическими и мистическими религиозными увещеваниями. Возможно, считает Бонхёффер, прежде подобные слова и идеи несли в себе какой-то смысл, однако для современного общества смысл этот в значительной степени утрачен. К тому же, бесконечные самокопания, свойственные богословским построениям диалектической теологии, представляются Бонхёфферу, по меньшей мере, неуместными в эпоху подлинного кризиса, поставившего под сомнение весь дальнейший ход истории человечества, её глубинные моральные основания. Перед лицом такого кризиса теолог Бонхёффер готов пожертвовать, скорее, Богом, чем человеком. Он не собирается поступаться представлением о социальной активности человека и его моральной ответственности.

Тем не менее, Бонхёффер хочет возвратить Бога и Церковь обратно в светский мир. Бог должен считаться центром жизни, а не её пределами. Бог трансцендентен, но это не значит, что Он от нас бесконечно далёк. "Бог существует вовне, в самом средоточии нашей жизни", – писал Бонхёффер. Именно поэтому христианину следует научиться жить христианской жизнью и разговаривать о христианстве светским образом. Церковь не должна заниматься своими собственными религиозными проблемами. Она должна служить миру. Она должна следовать по стопам Иисуса Христа, бывшего "человеком для других людей".

Бонхёффер прошел путь от церковного сопротивления к политическому. Он погиб не только за право исповедовать веру в Церкви, но также и за право покоряться требованиям веры в политической жизни. Его мученичество было религиозно-политическим. Он осознал, что приобщение ко Христу должно пониматься как подражание его жизни: человек должен испить до дна свою горькую чашу; спасение не в бегстве от забот и страдании, а в принятии земных мук.

Идеи Бонхёффера заметно повлияли на западную теологию второй половины XX века, особенно на "секулярную теологию", теологию "смерти Бога", "теологию освобождения". Теология смерти с её вниманием к обострённому трагизму человеческого существования превращается у Бонхёффера в теологию смерти Бога, то есть в концепцию моральной и религиозной жизни, предлагаемую человеку в отсутствие Бога, в ситуации, когда Бог добровольно устранился от решения проблем мира. Можно только предполагать, как бы Бонхёффер дальше развил свою мысль, если бы он жил еще некоторое время. Его учение может быть истолковано либо в духе его ранних сочинений, либо же как радикально новое учение.