Предвыборная демагогия

Помните из старого анекдота? Если девушка говорит: «нет», это значит – «может быть», если: «может быть», значит «да», а если: «да», то это уже не девушка. Правило применимо и для немецких политических деятелей, когда они рассуждают о возможном повышении налога на добавленную стоимость – НДС, который составляет в настоящее время в Германии шестнадцать процентов.

Расходная часть немецкого федерального бюджета – свыше двухсот пятидесяти миллиардов евро ежегодно. В основном это налоги, причем, львиная их доля – тот самый НДС, который платят практически все в Германии поголовно, приобретая товары или услуги. В прошлом году, например, общая сумма этого налога составила сто сорок миллиардов евро. Его повышение с шестнадцати хотя бы до семнадцати процентов увеличило бы эту сумму сразу на восемь миллиардов. Заманчивая перспектива для политиков, вынужденных латать дыры в казне, но совсем не популярная - для потребителей. Это понимают и христианские демократы, которым, очевидно, уже с ранней осени предстоит начать рулить в стране. Депутат бундестага от ХДС Штефан Кампетер:

Мы должны четко объяснить людям, что сейчас не время раздавать подарки. Сейчас надо быть честными и сказать, что и дальше так обходиться с бюджетом нельзя. И мы говорим это еще до выборов, мы разделим ответственность с избирателями, убедив их в необходимости сообща приложить усилия.

Это – по большому счету – демагогия. Консерваторы из числа земельных премьер-министров, а таковых в Германии большинство, уже в открытую говорят о необходимости повышения НДС сразу до двадцати процентов. А что? Вон, в Дании, Швеции и Венгрии он составляет целых двадцать пять процентов. И ничего, не кашляют. Партийная верхушка, однако, пока жмется. Председатель ХДС и будущий канцлер Ангела Меркель, а также генеральный секретарь Союза Фолькер Каудер резонно опасаются, что дискуссия о повышении НДС отпугнет избирателей. Ведь в этом случае неизбежен всеобщий рост цен. А потому партийные бонзы темнят, рассуждая о необходимости рассматривать налоговую ситуацию в целом, комплексно. Для пока еще правящих социал-демократов – это фактическое признание консерваторами неизбежности повышения НДС. Зам. председателя фракции СДПГ в бундестаге Йоахим Пос:

Налоговая концепция консерваторов снова стала до примитивности простой и состоящей всего из трёх компонентов. Первый – повышение НДС для всех. Второй – отмена налоговых льгот для трудящихся. И третий – налоговые поблажки для отдельных, наиболее обеспеченных. Вот такой будет налоговая реформа, если на досрочных парламентских выборах ХДС/ХСС с либералами получат большинство.

Это – тоже предвыборная демагогия. На самом деле ситуация не так ясна, как её пытаются представить социал-демократы, у которых власть ускользает из рук. Либералы, в частности, в отличие от консерваторов, о повышении НДС и слышать не хотят. С нами, говорят они, повышения налогов не будет. А без либералов, судя по всему, Ангеле Меркель всё же не обойтись. Главной целью налоговой реформы СвДП считает снижение их общего уровня. Заместитель председателя либеральной парламентской фракции Карл-Людвиг Тиле:

Для нового политического начала в Германии нам нужно не по сусекам скрести, не пытаться проредить джунгли маникюрными ножницами. Нам нужно начать в политике с чистого листа, и в налоговой сфере также требуется новое начало.

Правда, это сейчас, в период предвыборной кампании, либералы такие щедрые. Вразумительной же концепции санации бюджета нет и у них – одни только разговоры о живительной силе рынка. Прояснится ситуация с налогами только в начале июля, когда христианские демократы обнародуют свою предвыборную программу, предварительно проанализировав положение с финансами в стране. Известно, однако, что они намерены делать помимо фискальных мер. Ну, например. Начальные зарплаты вновь нанятым предприниматели смогут устанавливать на десять процентов ниже положенных по тарифу. Цель – упростить поиск вакансий для безработных с длительным стажем. Гарантии от увольнений, с точки зрения ХДС, должны действовать на предприятиях с числом занятых в двадцать и более человек, а не десять, как сейчас. Это также должно облегчить хозяину небольшой фабрики принятие решения о найме дополнительной рабочей силы. Консерваторы вообще намерены ограничить власть, или, как они считают, засилье профсоюзов. Впредь, трудовые коллективы смогут заключать с хозяевами предприятий сепаратные договоры о зарплатах и продолжительности рабочего дня, не спрашивая разрешения отраслевого профосюза, даже если договоры эти не отвечают тарифным нормам. Лишь бы рабочие места сохранялись.

Школа статистов

Редкий художественный фильм обходится без массовки. Но и тому, как торопливо идти по перрону, небрежно листать газету за столиком в кафе, где главные герои выясняют отношения, или лежать в морге трупом, тоже надо учиться. О берлинской школе статистов рассказывает Вера Блок.

Узкая лестница прижимается к кирпичной стене старого фабричного здания так тесно, что ее почти незаметно. Но на стене - лаконичная табличка: "zum film"- "к фильму". И нарисованная рука с вытянутым указательным пальцем. Ага, значит надо туда!

Ступеньки сворачивают за угол, до двери всего несколько шагов...

я убивал, я целовал, я был заключененым и был полицейским...

Петер ван Грикен сыграл уже во многих фильмах. Нет, звездой этому пятидесятилетнему седому мужчине стать так и не удалось. Зато накопленный опыт помог найти свою нишу в пестром мире кинематографа. Вот уже пять лет, как Петер фан Грикен поставляет на съемки кино и телефильмов статистов, ту самую незаменимую массовку, благодаря которой целлулоидный мир кинематографа становится похожим на настоящую жизнь. Ведь как в сцене объяснения в любви, происходящей на перроне или в кафе, обойтись без толпы спешащих пассажиров или господина с газетой за соседним столиком. Но и неспешному переворачиванию страниц, а также естественному, ненатужному стоянию под часами на вокзале надо учиться. На специальных курсах в первой немецкой школе статистов Петера ван Грикена

нащупайте ваши внутренние границы, расслабьтесь, попытайтесь понять, что вы можете

Убеждает преподавательница членов группы. Их семеро. Пять мужчин предпенсионного возраста. Две девушки с одинаковым выражением лица, говорящим: "Заметьте меня - я новая Мерилин Монро!". В одних носках они ходят по кругу. То быстрее, то медленнее, то на цыпочках, то на пятках и прислушиваются к указаниям тренера... Поднимают руки, топают...

Некоторые - настоящие доки в кинобизнесе. Как, например, Хорст Пиккерт. Ему уже довелось сыграть маленькую роль в детективе

Я играл в биллиард! Нужно было принести с собой определенные предметы одежды. И на следующий день нужно было прийти на съемки в том же самом костюме...

Хорст Пиккерт надеется научиться на курсах статистов важным вещам. Как, например, дышать незаметно, или не моргать. Такие навыки необходимы, чтобы получить роль трупа. Ведь актеру подобного амплуа найдется применение в любом детективе... Но Хорст Пиккерт и не подозревает, какие неприятные сюрпризы может ему преподнести кинокарьера. Зато хозяин школы статистов знаком с оборотными сторонами актерской жизни.

Однажды мне пришлось на съемках серии целовать женщину, а у нее ужасно пахло изо рта. Это было очень неприятно. Но чего не сделаешь ради искусства...

Усмехается Петер ван Грикен. В его кабинете стены увешаны маленькими фотографиями. С них улыбаются лица - узкогубые и высоколобые, курносые и лопоухие, старые и молодые. Лица из картотеки школы. Их несколько сотен. Несмотря на это, Петеру не всегда удается найти подходящих статистов для съемок.

Мы ищем выходцев из Азии. То агентство, в чьей картотеке есть лица с азиатскими чертами лица, можно сказать, обнаружили золотоносную жилу....

Неисповедимы пути в мир кино. Пока звезды и звездочки шоубизнеса рассказывают в интервью забавные истории о том, как их случайно нашли на улице и пригласили на пробы, подопечные Петера ван Грикена протирают штаны за партами в школе статистов. Чтобы, если повезет, легко и естественно изображать настоящую жизнь в массовке настоящего кинофильма...

Рассказывала Вера Блок. А теперь – еще одна страничка радиожурнала «Столичная студия».

По следам наших публикаций

На таинственном объекте российского посольства в берлинском районе Карлсхорст шпионов, похоже, нет. Но где они есть – мне не сказали.

Пару недель назад в рубрике «Русский Берлин» я рассказывал об инциденте, происшедшем на объекте, принадлежащем посольству России в Германии. На участок, обнесенный высоким забором, проникли четверо хулиганов, старшему из них было четырнадцать лет, и изрядно покуролесили: забрались, в частности, в старенький, снятый с учета автобус, распороли обивку кресел, разрисовали окна антирусскими лозунгами. Информация, прозвучавшая в нашем эфире и опубликованная на сайте «Немецкой волны» в интернете, имела неожиданное продолжение. Мне позвонили из Российского посольства и пригласили зайти. Два дипломата – Святослав Кучко из пресс-отдела и полковник Юрий Никулин – представитель российских спецслужб напоили меня чаем и посетовали на неточность информации. Акт вандализма действительно был, но вот сам объект – это отнюдь не то, что думают в Берлине. Нет там, дескать, никакого гнезда российских шпионов. Слухи же такие, по Берлину действительно ходят: забор высокий, вывески на воротах никакой нет, по соседству – мрачное здание бывшей штаб-квартиры КГБ в Восточной Германии. Давайте съездим, предложил я. И мы поехали на таинственный объект. Начали с осмотра того самого поруганного автобуса. Экскурсию вел следящий тут за порядком Евгений Попов, который и поймал одного из нашкодивших хулиганов. Вначале он, правда, мялся:

Я не могу интервью давать, я сотрудник…

Попов не уточнил, чей он сотрудник, но об инциденте всё же рассказал:

Это были дети, нормальные дети, вроде бы, на вид.

А вы их видели?

Я видел одного. Как раз вот старшего из них, который всё это и затеял.

Как они сюда забрались?

Наверно, через забор, через дырку в заборе.

Ну, а дальше мне показали сам объект – видавшие виды кирпичные склады, изрядно захламленные и явно мало пригодные для того, чтобы вести отсюда радиотехническую разведку. В божеский вид приведена только небольшая часть, где ночуют и отдыхают приезжающие в Германию строить посольские или консульские здания российские рабочие. Мы шли вдоль ржавых ворот и Святослав Кучко рассказывал:

Ну, в своё время здесь находилась автобаза посольства ещё во времена, когда Германия была разделена и было отдельное посольство в ГДР. После объединения Германии здесь было отделение посольства. Необходимость именно в такой автобазе отпала, ну а объект сохранился.

Огромная территория. Здесь несколько футбольных полей. Неужели целесообразно содержать в таком, в общем не очень, надо сказать, ухоженном виде такой огромный склад?

Вопросы недвижимости решаются, к сожалению, не за один день. Вообще-то это большая проблема – с нашей недвижимостью за рубежом, которую мы унаследовали ещё с советских времён.

Затем слово взял полковник Юрий Никулин:

Вы убедились, что здесь нет никакого шпионского гнезда. Все эти публикации – это старые реликты холодной войны. В последнее время наблюдаются, на мой взгляд, попытки со стороны определенных средств массовой информации эту войну шпиономании немножко разжечь и показать, что в любом русском надо видеть какого-то шпиона или врага. Я считаю, что это не соответствует духу времени и отношениям между нашими государствами.

А у Вас есть какое-то объяснение, в чём причина?

Не знаю. Я этого понять не могу.

Некоторые в Германии считают, что причина в том, что в последнее время российские спецслужбы усилили работу в Германии. У меня, правда, нет сведений, подтверждающих или опровергающих такое мнение. Но неужели у российских спецслужб нет своих собственных электронных ушей и глаз в Германии? И если они не здесь, то где? Полковник Никулин:

Без комментария.