Штайнмайер в Узбекистане

Приезд министра иностранных дел ФРГ Франка-Вальтера Штайнмайера в Ташкент во время его турне по странам Центральной Азии вызвал неоднозначную реакцию. Прежде всего, недоумевали международные правозащитники. О чем будет вести переговоры глава внешнеполитического ведомства Германии, которая собирается председательствовать в ЕС, с главой государства, в отношении которого, Европейский Союз применил санкции? Государства, в котором, если выразиться осторожно, - довольно непростая ситуация с соблюдением прав человека? Однако большинство наблюдателей, в особенности, политологи и экономические эксперты сходятся во мнении, что вести переговоры необходимо. И обязательно указывать на проблемы, в частности, в сфере соблюдения прав человека. Политика изоляции неэффективна, - уверены как в Европе, так и в Узбекистане. К тому же, Европейский Союз и Германия, в частности, намерены согласно новой концепции, развивать сотрудничество со всем Центрально-Азиатским регионом. И Узбекистан с его природными ресурсами, в частности с газом, мог бы играть одну из ведущих ролей. Как бы то ни было, Франк-Вальтер Штайнмайер прибыл в Узбекистан. Был ли его визит своевременным, и о чем удалось договориться президенту Узбекистана с главой внешнеполитического ведомства Германии? Итог визиту подводит Михаил Бушуев.

Торжество политкорректности - так можно охарактеризовать визит министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера в Узбекистан. В Ташкенте протокол был до секунды согласован с узбекской стороной и выдержан до миллиметра.

Начнем с того, что накануне приезда министра в Ташкент посольство Германии здорово удивило прессу тем, что не смогло предоставить программу визита. Но потом оказалось, что в этом была своя логика: Штайнмайер запланировал в Узбекистане встречу с президентом страны, с министром иностранных дел и культурную программу- поездку в древний город Бухару. Теперь уже ясно, что вторая, культурная часть программы, была, по крайней мере, содержательнее первой. Встречу немецкого министра и узбекского президента ни одна из сторон не прокомментировала. Между тем, судя по документам, Каримов и Штайнмайер должны были обсудить очень широкий спектр вопросов - от немецкой базы в Термезе и немецком бизнесе до оценки событий в Андижане и правах человека. Но вместо пресс-конференции немецких журналистов повезли на экскурсию по городу, а узбекские журналисты вообще не были аккредитованы для участия в этом мероприятии. Интересно, что представители обеих сторон заявляют, что пресс- конференция не состоялась по просьбе их коллег, якобы они не желают, чтобы прозвучали резкие вопросы, адресованные президенту Узбекистана. Что касается резких вопросов, их ждали на встрече немецких журналистов с их узбекскими коллегами. Чтобы беседа была более откровенной, немецкие дипломаты даже попросили удалиться из зала сотрудников узбекского МИДа. Но оказалось, зря: узбекские дипломаты были бы очень довольны журналистами из Германии. Они вежливо интересовались процентным соотношением музыки и новостей на узбекском радио, информационными источниками узбекских СМИ, а на засыпку задали ну очень горячий вопрос – какие газеты больше читают в Узбекистане – российские или американские, что просто вызвало у узбекских собеседников легкий шок. Американские газеты здесь видят только на экранах телевизоров, а по-английски простые люди и не читают, российские издания сюда попадают только с оказией.

Зато далее и Франка-Вальтера Штайнмайера, и сопровождающих его журналистов ждала древняя Бухара. И здесь все они смогли быть откровенными и искренними – красота древних памятников вне политики.

О результатах переговоров Ислама Каримова с Франком-Вальтером Штайнмайером сообщили совсем немного, и лишь то, что касалось экономического сотрудничества. По данным информагентств, обе стороны заинтересованы в развитии торговли, увеличении товарооборота, который на сегодняшний день составляет более трехсот миллионов долларов и инвестиционных проектов. Кроме того, как сообщают официальные источники, во время переговоров были затронуты вопросы, связанные с ситуацией в Афганистане и ядерной программой Ирана.

Подробности, касающиеся других аспектов, остались неизвестными. Но как выяснилось, до встречи с президентом Узбекистана министр иностранных дел Германии, встретился с известной узбекской правозащитницей, руководителем незарегистрированной правозащитной организации Узбекистана «Матери против смертной казни и пыток Тамарой Чикуновой, которая в 2005 году получила Международную Нюрнбергскую премию по правам человека. Мы обратились к самой Тамаре Чикуновой с просьбой рассказать о встрече подробнее:

-Все дело в том, что у господина Штайнмайера было очень мало времени, и мне была просто оказана честь как лауреату Нюрнбергской премии, встретиться с ним. Наша приватная беседа длилась 15 минут, потом он уехал на встречу с президентом Узбекистана» В основном, я разговаривала с его представителями из отдела по правам человека, а также с представителями немецких изданий газет и журналов.

О чем же все-таки шла речь, спросили мы Тамару Чикунову:

-Беседа была конфиденциальной. Я думаю, что я не имею права говорить, как именно она проходила, какие вопросы мы друг другу задавали. Одно могу сказать, что я работаю по нарушениям права на жизнь. Это фундаментальное право каждого человека. И вот по поводу этого нарушения я и беседовала. О том, к примеру, что в Узбекистане конституция гарантирует соблюдение права на жизнь, а уголовный кодекс нарушает это право. Но есть указ президента об отмене смертной казни в Узбекистане. Но этот указ будет иметь законную силу только с первого января 2008 года. И в этот период надо наложить мораторий. Чтобы людям, приговоренным к смертной казни до полной ее отмены, мы смогли сохранить жизнь. А если не будет моратория, эти люди будут расстреляны. Но это будет немилосердно и негуманно».

По мнению Тамары Чикуновой, указ об отмене смертной казни в Узбекистане в 2008 году – это большой шаг страны вперед, однако необходимо двигаться и дальше. Мы должны вести работу в этом направлении и дальше. Мы не можем сделать один шаг, потому что это будет стопор, остановка. Я не хочу, чтобы матери оплакивали своих детей и жили до конца своих лет, не зная, где похоронены их дети. И я эту позицию озвучивала, и буду озвучивать! Чтобы Узбекистан открыл места захоронения, чтобы предал огласке количество приведенных в исполнение приговор за 15 лет независимости, чтобы Узбекистан, встав на путь милосердия и гуманности, наложил мораторий на исполнение смертной казни, чтобы до того, пока указ не будет иметь законной силы, людей больше не казнили. Встав на этот путь, мы должны сделать и второй шаг – сохранить жизни тем, кто сейчас приговорен к смертной казни.