10 лет Европейскому центральному банку: рассказ о «хранителях» единой европейской валюты

Сегодня мы поговорим о «хранителях» единой европейской валюты. Десять лет назад во Франкфурте-на-Майне начал свою работу Европейский центральный банк. Это он ввел евро в наличное обращение, это он превратил молодую денежную единицу в новую резервную валюту.

Вас ждет рассказ о самом банке – и о его единственном, строго оберегаемом и крепнущем на глазах детище.

1-го июня Европейскому центральному банку исполняется десять лет. Вполне допускаю, что многим слушателям юбилей какого угодно центрального банка представляется событием весьма скучным. Но я и не собираюсь отмечать здесь десятилетие некоего учреждения! Нет, для меня рассказ о ЕЦБ – это рассказ о том, как евро появился и почему он стал таким твердым и надежным. То есть речь у нас пойдет сейчас о тех принципах и той философии, которыми руководствуются «хранители» европейской валюты.

Еще в 1950 году французский экономист и политический деятель Жак Рюф произнес фразу, которая сегодня звучит как пророчество: «Европейское единство будет достигнуто благодаря валюте – или не будет достигнуто вообще». Первые наброски будущего Европейского валютного союза появились в 60-е годы, а первый конкретный шаг на пути к единой денежной единице был совершен в начале 70-х – причем европейцы действовали тогда, главным образом, под влиянием внешних обстоятельств.

Из-за войны во Вьетнаме и необходимости ее финансировать администрация Никсона отменила не только гарантированную возможность обменивать доллары в золото, но и, более того, отказалась от принципа твердого паритета между валютами. И хотя министры финансов Франции и Германии были тогда против полного упразднения системы формирования обменных курсов, хорошо функционировавшей с 1945 года, со времени конференции в Бреттон-Вудсе, однако мы, естественно, не смогли противостоять экономическому весу Соединенных Штатов.

... вспоминает бывший канцлер ФРГ Гельмут Шмидт, который в то время как раз был германским министром финансов. Так что решение шести членов тогдашнего Европейского экономического сообщества создать в 1972 году в ответ на действия Вашингтона свою собственную систему фиксированных обменных курсов вполне можно назвать мерой самообороны. В результате возникла так называемая «валютная змея», которую, образно говоря, поместили в довольно узкий туннель, лишив ее тем самым возможности сильно извиваться. Целью этого нововведения была минимизация диапазона взаимных колебаний валют участвующих стран. Иными словами, обменные курсы не были жестко фиксированными, однако им разрешалось отклоняться в ту или другую сторону только в строго заданных рамках. За этим бдительно следили Центральные банки соответствующих государств, которые при необходимости проводили валютные интервенции. Такая «змея» существенно снижала валютный риск при внешнеторговых операциях, что дало серьёзный импульс развитию взаимной торговли и обмену капиталом в Западной Европе. А для упрощения безналичных рассчетов между участвующими странами была введена искусственная единица измерения, получившая название экю (ECU).

У нас перед глазами была цель, о которой мы, правда, вслух не говорили: мы хотели в перспективе превратить экю в совместную валюту. Однако тогда еще не было окончательной ясности, должна ли она превратиться в единственную валюту – или, может быть, она станет параллельной валютой наряду с существующими национальными денежными единицами. Тем человеком, который подхватил идею и начал ее продвигать, стал Жак Делор.

Возглавляя Комиссию европейских сообществ, то есть будучи своего рода премьер-министром объединяющейся Западной Европы, француз Жак Делор внес большой вклад в подготовку и создание Европейского валютного союза. Одним из важных шагов на пути к этому союзу, то есть к единой европейской валюте, было открытие в 1994 году Европейского валютного института. На его основе 1 июня 1998 года и был создан Европейский центральный банк. Это произошло ровно за семь месяцев до введения евро в безналичное обращение и за три года и семь месяцев до появления купюр и монет евро. Штаб-квартира Европейского центрального банка (ЕЦБ) разместилась в финансовой столице Германии – во Франкфурте-на-Майне. Здесь находился один из самых мощных и влиятельных Центральных банков послевоенной эпохи – Бундесбанк. Именно он превратил немецкую марку в одну из наиболее твердых, стабильных и надёжных валют в мире. Бундесбанк пользовался столь большим авторитетом, что некоторые небольшие страны фактически отказались от собственной валютной политики и «привязали» свои денежные единицы к немецкой марке.

Для таких стран, как Голландия или Дания, это было вполне приемлемо. Они так рассуждали: «Мы ведь очень маленькие, так что если немцы будут проводить нормальную денежную политику, то мы вполне можем следовать за ними».

...отмечает Карл Отто Пёль, бывший президент Бундесбанка. Он считает, что «история успеха» немецкой марки и растущая готовность разных стран фактически перейти на эту валюту могла бы в конечном счете привести к тому, что европейской денежной единицей стала бы немецкая марка. С чем, однако, ни в коем случае не согласилась бы Франция.

Для Франции это было вопросом престижа. Вот, на мой взглад, одна из основных причин, почему мы получили европейскую валюту, на которую могут влиять как Франция, так и другие участвующие в валютном союзе страны. Центральные банки всех этих стран представлены в Совете Европейского центрального банка. Иными словами, валютно-денежная политика в Европе осуществляется сегодня уже не Бундесбанком, а учреждением, в работе которого участвуют все страны-члены валютного союза.

Однако находится это учреждение – Европейский центральный банк – все же во Франкфурте-на-Майне, что должно символизировать его тесное родство с немецким Бундесбанком и намерение продолжать его славные традиции. Такой символ был особенно важен для немцев: они очень боялись потерять свою марку, олицетворявшую послевоенное «экономическое чудо» и высокий уровень благосостояния. Именно для того, чтобы успокоить немцев и убедить их в том, что Европейский центральный банк будет бороться за стабильность валюты и против инфляции столь же решительно, как и Бундесбанк, ЕЦБ разместили во Франкфурте. С этой же целью первым президентом банка был назначен голландец Вим Дуйзенберг: в Нидерландах всегда разделяли немецкую философию валютно-денежной политики, немецкий подход к роли, задачам и независимости центрального банка. Чего никак не скажешь о некоторых странах Южной Европы: там Центробанки под давлением правительств нередко занимались скорее стимулированием экономики, чем обеспечением стабильности валюты и борьбой с инфляцией. Вима Дуйзенберга позднее прозвали «мистером Евро». Действительно, это при нем новая денежная единица была введена в 2002 году в наличное обращение, это его подпись стояла на первом комплекте евро-банкнот. Против кандидатуры голландца первоначально решительно возражал Париж: согласившись с тем, что штаб-квартира ЕЦБ будет находится в немецком Франкфурте, Франция потребовала для себя права назначить первого президента нового банка. В конце концов был найден компромисс: немолодой уже Вим Дуйзенберг взял на себя обязательство после истечения половины своего срока добровольно подать в отставку и тем самым уступить место французу Жан-Клоду Трише. На вопрос, каким должен быть его преемник, Вим Дуйзенберг в свое время не без юмора заметил:

Лучше всего, если бы он просто был моим клоном. Поскольку моему преемнику тоже придется делать буквально все для того, чтобы обеспечивать стабильность и последовательность. Ведь что нам нужно, что вообще нужно любому центральному банку? Сначала завоевать доверие населения, а потом его сохранить.

Преемник голландца Вима Дуйзенберга, француз Жан-Клод Трише, с этой задачей по сей день достойно справляется. Сегодня евро является официальным платежным средством в 15 странах, население которых составляет примерно 320 миллионов человек. Еще шесть государств, в основном карликовые, тоже фактически перешли на евро – хотя и не получили права голоса в Совете ЕЦБ. Следующим членом валютного клуба станет Словакия: она введет евро 1-го января будущего года. А в ближайшие годы к Европейскому валютному союзу намереваются присоединиться и другие члены ЕС – прежде всего, восточноевропейские государства, в том числе и прибалтийские. Так что итог первого десятилетия деятельности Европейского центрального банка состоит в том, что он в кратчайшие исторические сроки сумел создать вторую по значению в мире денежную единицу. И нынешний президент ЕЦБ Жан-Клод Трише не оставляет сомнений в том, что он вместе со своими коллегами и впредь будет обеспечивать ее твердость и стабильность, бдительно следя за инфляционными рисками и решительно противодействуя инфляции:

Итак, главная, важнейшая, первейшая задача Европейского центрального банка - бороться с инфляцией, иными словами, сохранять покупательную способность валюты и оберегать накопления населения от обесценивания. У Федеральной резервной системы США, американского аналога Центробанка, понимание своей задачи – несколько иное: в Вашингтоне стимилированию экономики уделяют куда больше внимания, чем во Франкфурте. Это просто другая философия, другие традиции. Поэтому американский Центробанк намного быстрее, чем европейский, в случае охлаждения конъюнктуры снижает учетные ставки, то есть делает кредиты более дешевыми и тем самым закачивает дополнительные деньги в экономику. И у той, и у другой концепции есть свои преимущества и недостатки. Успех ЕЦБ во многом объясняется еще и тем, что он не мечется между различными концепциями, а непоколебимо следует однаджы выбранной линии.

Когда десять лет назад немецкий Бундесбанк отказался от суверенитета в денежной политике в пользу Европейского центрального банка, уровень инфляции в Германии составлял один процент в год. В такой ситуации легко было быть скептиком, утверждавшим, что лучше уже не станет – а, значит, ЕЦБ прямо-таки обречен на неудачи и поражения. «От души поздравляю с невыполнимой работой», - написал американский лауреат Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман в письме тогдашнему главному экономисту Европейского центрального банка Отмару Иссингу. Однако скептики, даже выдающиеся, в данном случае ошиблись.

Тот факт, что история евро стала несомненной «историей успеха», во многом объясняется тем, что Европейский центральный банк перенял у ФРГ, у немецкого Бундесбанка два основных принципа столь успешной в прошлом западногерманской валютно-денежной политики. Это, во-первых, абсолютный приоритет стабильности валюты как высшей цели Центробанка и, во-вторых, всячески оберегаемая автономия такого банка. Вот почему сегодня на членов Совета ЕЦБ не производят ни малейшего впечатления заявления, скажем, итальянского премьера Сильвио Берлускони или французского президента Николя Саркози, которые в более или менее открытой форме требуют от Европейского центрального банка снизить процентные ставки для того, чтобы стимулировать экономику. Если снижение ставок грозит, как в настоящий момент, дальнейшим усилением инфляции – значит, никакого снижения не будет. Как видим, Европейский валютный союз имеет еще и ярко выраженную воспитальную функцию: он отучивает политиков в различных странах ЕС от вредной привычки взваливать на Центробанки свою собственную работу. Как было раньше хорошо! Послушные Центробанки в нужный момент девальвировали национальную валюту, это автоматически повышало конкурентоспособность местных экспортеров – и проведение назревших реформ вновь можно было отложить до лучших времен. В условиях единой валюты такой номер уже не проходит: Центробанк в далеком Франкфурте отвечает только за то, чтобы общая денежная единица была твердой, а вот повышать конкурентоспособность отечественных производителей, проводя структурные реформы, должно уже правительство каждой отдельно взятой страны. Со своей главной задачей – уберечь единую валюту от обесценивания, Европейский центральный банк справился просто образцово: средний показатель инфляции в еврозоне в период с 1999-го по 2007-й годы составил 2-е целых и четыре сотых процента. Это практически идеальный результат, поскольку целью своей деятельности ЕЦБ с самого начала объявил удержание инфляции в пределах двух процентов. Правда, в последние месяцы из-за невиданного роста цен на нефть уровень инфляции в еврозоне достиг рекордных отметок, взлетев до 3-х с половиной процентов. Однако за последние десять лет Европейский центральный банк доказал, что он умеет справляться с подобными вызовами.

Вот и подошёл к концу сегодняшний «европейско-центральнобанковско-юбилейный» выпуск радиожурнала „Рынок и человек“. В нем использовались материалы, подготовленные моим коллегой из экономической редакции Deutsche Welle Рольфом Венкелем.