Вы же помните ту громкую историю? Нет, ну правда? Загулявшие молодые футболисты-миллионеры Александр Кокорин и Павел Мамаев в 2018 году избили стулом московского чиновника Дениса Пака и в результате отправились на зону. Говорят, не окажись пострадавший человеком статусным, спортсменам все сошло бы с рук. Но страна тогда так сильно устала от шальных денег, а ее национальная сборная так плохо играла в футбол, что парням пришлось отсидеть реальные сроки. А они не то чтобы со зла устроили драку, просто перестарались.
Школа шитья рукавиц
Не менее показательно на "двушечку" еще в относительно вегетарианские времена отправили за решетку Надежду Толоконникову и Марию Алехину. Это теперь они для кого-то - иконы протеста, а тогда - мелкие хулиганки, сплясавшие в храме. От неоправданно жестокого приговора передергивало даже лояльных властям россиян, не говоря уже о либералах и к ним примкнувших. Два года в заключении за танцы в церкви в балаклавах - это хорошая по Кокорину "школа жизни"? Скорее, школа шитья рукавиц, и не более того.
Острог в России больше, чем острог, так было во все времена. Романтизированный образ тюремного заключения - это дань раннесоветскому нарративу, все герои которого, пламенные революционеры, сидели в царской России. Многие - за терроризм, но кто об этом помнит? Через два десятилетия после Октября 1917-го в заключении, по Солженицыну, пребывало уже полстраны.
Точнее, одна половина сидела, другая - охраняла, что мало похоже на правду статистически, но идеологически - верно. Сидели те же самые революционеры, якобы переметнувшиеся на сторону врага, да и вообще все слои населения - от крестьян до наркомов. Это их память так старательно пытался увековечить "Мемориал", получивший в 2022 году Нобелевскую премию мира и низверженный нынешней российской властью.
Навальный и Яшин - политзаключенные
Но вернемся к Кокорину. Удивительно ведь, как слова спортсмена о "нормальных мужчинах" звучат в унисон с выбором Алексея Навального или с решением Илья Яшина! Сегодня очевидно, что их тюремная история - трудный, но осознанный, тысячи раз обдуманный путь, по которому пошли эти нормальные мужчины. Точнее, нормальные политики, между эмиграцией и заключением выбравшие последнее. Ставка - свобода, в прикупе - власть, проигрыш карается смертью, Навальный сотоварищи не могут этого не понимать.
Примерно тот же набор карт - в рукаве у главного кремлевского шулера Евгения Пригожина, вот только тасует он их по-другому. В 1980-е эта "звезда" нынешнего политического истеблишмента сидела за кражу и разбой, в 90-е продавала хот-доги; позже, благодаря связям в питерских криминальных кругах, стала поставлять блюда высокой кухни на самые высокие столы.
Сегодня Пригожин торгует душами: такая "школа жизни" Кокорину и не снилась! В условиях войны бесправный русский зэк оказался золотым самородком, а все тюремные "месторождения" отныне принадлежат "кремлевскому повару". Преступники, искупая вину, готовы платить самую высокую цену за свою свободу, только романтикой тут и не пахнет: впереди - пуля, сзади - кувалда, разменная монета - одна украинская жизнь.
Россия превращается в лагерь
Российская власть, спутав все нарративы, сегодня усиленно поднимает престиж обычного зэка: и уже не поймешь, кто убийца, а кто герой, кому на плаху, а кому в МГИМО поступать в следующем году. Страна опять на всех парах летит в прошлое, где стирается грань между зоной и волей, только воли от этого не становится больше, с точностью наоборот.
По западной границе уже натянута колючая проволока, вырыты рвы, в три ряда установлены бетонные пирамидки. Превращение России в лагерь, где слушают шансон и говорят на арго, через год войны и почти через четверть века правления Владимира Путина выглядит вполне закономерным. Тут "каждый нормальный мужчина…" - далее по Кокорину.
Вот только скажите мне, кому потом все это разгребать? Заканчивать войну, платить репарации, восстанавливать экономику, науку и память о жертвах, в который раз переименовывать города? Простите, футболист Кокорин, но навыков, приобретенных в этой вашей "школе жизни", для такого уровня задач будет явно недостаточно.
Автор: Маша Майерс, журналист
Комментарий выражает личное мнение автора. Оно может не совпадать с мнением русской редакции и Deutsche Welle в целом.
Смотрите также: